И снова декабрь (СИ)

   Невыразимая грусть вдруг сжала сердце. Стало трудно дышать. Сергей присел на ступеньки крыльца и в голос зарыдал. Испуганный дед пытался было вернуть гостя в дом, но тот сумел вырваться и выбежать за калитку. Без куртки, в грязной и мятой одежде, босиком, похудевший и обросший... В нем трудно было признать человека, еще недавно свято верившего, что есть счастье на земле и что он когда-нибудь обретет его с любимой женщиной. И вот сейчас что-то сильное и властное гнало Сергея прочь от всего живого: ему хотелось одиночества, тишины и покоя. А найти их можно было только там, далеко-далеко, за едва различимой темнеющей полосой старого леса. Он это знал совершенно точно, поэтому и шел торопливо по белому полю, удаляясь от поселка, оставляя неровную цепочку следов на первом нетронутом снегу...

   ***

   Ната очнулась от резкого запаха нашатырного спирта, обвела глазами комнату и поняла, что лежит на кровати в доме соседей. Попыталась было приподняться, но голова опять закружилась.

   - Лежи, лежи, - услышала она знакомый голос.

  Он принадлежал сыну соседки. Виктор был старше Наты лет на десять, служил в полиции и вскоре собирался жениться.

   - Лежи, - повторил он. - Нечего тебе там делать, догорит и без тебя.

   Виктор вышел из комнаты, а Ната откинулась на подушку и закрыла глаза. Одна картина произошедшего сменяла другую. И в каждой огонь пожирал то, что ей было дорого. То, что она уже никогда не увидит. То, что останется жить только в ее памяти. Последние картины были особенно страшны. Вот мать на долю секунды остановилась возле стены огня, вот сделала еще пару шагов и навсегда исчезла, будто перешагнула через невидимую границу, отделявшую жизнь от смерти.

   Ната прислушалась. Огонь по-прежнему гудел, с громким звуком лопался от жара шифер на крыше, слышались голоса людей и гудки машин. Все происходившее казалось каким-то страшным сном.

   - Как ты тут? - услышала она голос вошедшей в комнату матери Виктора.

  Ната с трудом открыла глаза.

   - За какие грехи мне это? - спросила она. - Как дальше жить?

   - Какие такие грехи? Люди говорят, что подожгли дом-то. И имя злодейки называют, только вот никто и ничего не видел. И она тут стоит, глазеет как ни в чем не бывало.

   - О ком это Вы? - голос Наты был усталым и словно неживым. - Это я недоглядела, решила печь протопить, да уголек, видно, выпал.

  Соседка помолчала, обдумывая ее слова, потом неодобрительно покачала головой.

   - Пожалеть, значит, решила? Что же, тебе видней. Уголек так уголек...

  Она перекрестилась на образа и вышла из комнаты, торопясь рассказать собравшимся о "настоящей" причине пожара.

   Наконец-то огонь утих, люди стали расходиться. Ната пролежала в комнате до вечера. Во-первых, ни на что не было сил. Во-вторых, Виктор запретил выходить из дома. Любопытных и просто желающих увидеть погорелицу он целый день не очень вежливо выпроваживал за калитку. Какое-то оцепенение охватило Нату. Отреагировала она лишь на появление своего пса. Виктор привел его в комнату, бросил у кровати коврик, рядом поставил миски с водой и какой-то снедью.

   - Погладь его, что ли, - обратился он к Нате. - Совсем псина от страха обезумела.

   Ната с трудом села на кровати и подозвала пса. Он медленно подошел к хозяйке и обнюхал ее колени. Ната положила руки ему на голову и заглянула в тусклые от старости глаза.

   - Прости, совсем забыла о тебе.

  Она опустилась на пол, обхватила худое и все еще дрожавшее тельце пса и горько заплакала.

   - Вот и славно, поплачьте, может быть, полегчает.

  Виктор вышел и плотно прикрыл за собой дверь.

   Было позднее утро следующего дня, когда Ната вышла из комнаты.

   - Хорошо, что поднялась, - обрадовалась хозяйка, увидев ее хоть и бледной, но явно немного успокоившейся, - скоро Виктор придет, будем обедать.

  Ели молча.

   - Вот что, мать, ты бы оставила нас, поговорить надо, - Виктор отставил чашку, проводил взглядом выходящую из кухни старушку и вопросительно посмотрел на Нату. - Сможешь?

   - Смогу.

   - Ты плохого ничего не подумай: мы всю жизнь рядом прожили, и ты нас хорошо знаешь. Комнатка свободная есть, можешь жить здесь столько, сколько будет нужно. Только речь не о том. Расскажи, что надумала делать дальше, а я постараюсь помочь.

  Ната согласно кивнула головой.

   - Я и сама хотела с тобой поговорить. Ты скоро женишься?

   - Женюсь, - подтвердил удивленный вопросом Виктор. - Почему спрашиваешь?

   - Твоя мать рассказывала, что присматриваешь участок, хочешь строить большой дом. Я не смогу, сам понимаешь, здесь жить, хочу поскорее уехать. Бросать участок тоже не хочу, поэтому оформляй его на себя, я все подпишу.

  Виктор удивленно посмотрел на девушку.

   - С чего вдруг такие подарки? Ты не в себе?

   - В себе, - успокоила его Ната, - но мне без тебя не справиться. Знаю, в нашем поселке ты можешь все или почти все. Помоги мне, хочу уехать как можно скорее.

  Виктор пожал плечами.

   - Выкладывай!

   Ната просила немного: оформить увольнение из школы и получить расчет, восстановить банковскую карту, подать документы на получение нового паспорта, чтобы она могла получить его до отъезда.