И сто смертей

Погибшему уполномоченному милиции Юхану Лээтсаару было 36 лет, он был женат, отец двоих детей, до июньской революции арендовал небольшой хутор в той же Виймаствереской волости, впоследствии деятельно участвовал в организации Народной самозащиты, а начиная с февраля 1941 года состоял работником милиции в Виймаствереской волости. Из нападавших у него дважды происходили столкновения с Ильмаром Саарнаком. В первый раз ранней весной на общем собрании молочного товарищества, где от группы малоземельных хуторян кандидатура участкового милиционера Лээтсаара при поддержке парторга волости была предложена в правление. По этому поводу против Лээтсаара резко выступил хозяин хутора Ванатоа И. Саарнак, сказавший: «В правлении товарищества должны состоять те люди, которые хутор содержат и коров доят, а не те, кто других людей доит!» Во второй раз И. Саарнак пытался наброситься на уполномоченного милиции Ю. Лээтсаара, когда последний в соответствии с полученным из уезда распоряжением явился на хутор Ванатоа с целью реквизиции принадлежавшей И. Саарнаку легковой автомашины «Опель Олимпия». От совершения нападения И. Саарнака удержала его мать Амалия Саарнак, запершая хозяина хутора в комнате. На акте конфискации отсутствует подпись бывшего владельца машины, получить которую оказалось невозможным. Вместо подписи владельца стоит подпись его жены Хельги Саарнак.

Председатель волисполкома Руубен Мустассаар, 42 лет, в прошлом кочегар маслозавода, вдовый, отец троих детей. Председателем волисполкома работал с февраля того же года. Личных отношений с кем-нибудь из нападавших он не имел. Секретарь волисполкома Хильда Оявере, 26 лет, незамужняя, родом из деревни Рийзна, из многодетной семьи бобыля хутора Кильги Виллема Оявере, за год до июньской революции была работницей у хозяина хутора Ванатоа И. Саарнака, откуда ушла по собственному желанию осенью 1940 года, поступив на работу поваром местной больницы. В волисполком пришла вместе с Р. Мустассааром

.

О происшедшем в Виймаствере прибывшим на следующее утро командиром взвода истребительного батальона К. Саареметсом было составлено донесение, отосланное в штаб истребительного батальона и оттуда в органы Народного комиссариата внутренних дел.

Расследование преступления прервалось из-за развернувшихся вскоре оборонительных боев и вторжения немецких оккупационных войск.

В ходе боев донесение затерялось вместе со многими другими бумагами и не могло также послужить поводом для позднейших расследований.