И.В.С.

Эти господа решили слить своего вождя, а, заодно, и Троцкого, как наиболее одиозные фигуры, удалив их из Совнаркома, пригласив во ВЦИК и Совнарком представителей меньшевиков и эсеров. Этим они надеялись сохранить ускользающую из пальцев власть, получить хоть какую-то отсрочку от надвигающегося возмездия. Цеплялись за жизнь, до последнего, не считаясь ни с чем. Ни чести, ни совести. Председатель ВЦИК Каменев возглавил ряды паникеров, лишний раз убедив себя и Зиновьева в своей правоте — большевикам власть не удержать. Партия со всей очевидностью не имела поддержки большинства в стране, все больше людей с надеждой и уверенностью ждали ее падения со дня на день. Все это обсуждалось тайно от главных действующих лиц на заседаниях ЦК в Смольном, пока Ленин и Троцкий разбирались с мятежом и Красновым. Мои вяки к учету не принимались. Разразился очередной скандал. Каменев и его сторонники подали в отставку, стремясь надавить на нас или дистанцироваться от узурпаторского режима. Совнарком лишился нескольких министров, решивших поменять свою удачу первого дня на гарантии личной безопасности в дальнейшем. Оно и к лучшему, Минфин избавился от министра с вызывающей недоумение фамилией. Каменев так и не понял причин своего неожиданного возвышения, по крайней мере, он никак не связывал это со мной, видимо, поcчитав новый пост адекватным своему положению в партии, заслуженной благодарностью за многолетнюю деятельность, или — своему великому уму. Национальная черта. Жесткой рукой мы навели порядок. На место Каменева Ильич посадил послушного Свердлова, деньги сунул под крыло сибарита Менжинского — у него брат банкир, он в Лондоне учился, привык к ним.

Нет, это не тигры революции. Это корабельные крысы, сбежавшиеся обгрызать тушу умирающей империи. Они могут существовать во власти только под гнетом сильной руки, необходим гигантский разрыв в положении вождя по отношению к ним, только тогда ими можно уверенно управлять, иначе отгрызут руку дающего.

И поступать с ними надо, как с крысами.

Реагируя на только еще наметившееся движение — из под арки во двор, я нажал на курок. Ствол давно был наведен на выбранную точку, показавшуюся мне самой перспективной. Избежать попадания можно было, выползая по-пластунски, или — спровоцировав меня на выстрел по ложной цели перед рывком во двор. Этого не сделали. Видимо, пуля попала в пах, так примерно я и рассчитывал. Крик заглушил даже поднявшуюся стрельбу, никто не стал развивать наступление, а в мое временное и столь безвыходное убежище влетела граната, ударилась о стену и подкатилась к ногам. Интересная такая металлическая бутылка, я их видел в старых черно-белых фильмах — обязательно какой-нибудь матрос, весь обмотанный пулеметными лентами, затыкал такую за пояс. Жестяной цилиндрик, аналогичная жестяная ручка, какие-то отверстия на верхней части корпуса. Никогда не обращал на это внимания, но на рукоятке имеется спусковая скоба — в виде курка с прижимным кольцом, сдвинутым под самый корпус. Наверно, надо было схватить ее и красиво метнуть назад, во вражескую арку, пока не взорвалась, или, хотя бы выпнуть ногой во двор. Что совсем уж было бы бесполезно — осколки по любому достанут.

Ну, что? Этот крикун всех слетевшихся ангелов, как голубей, разогнал? Ничего я не сделал, стоял над ней и ждал решения судьбы. Не шел в атаку, как ни провоцировали. А чего? У меня все основания быть фаталистом. Могу проповедовать. Так сказать, имею личный опыт.

Не годится таким серым валенком быть. Надо и с вооружением разбираться. Все надо. Некогда расслабляться. Даже эти два часа, выделенные для встречи с городом, вон как аукнулись. Выбрался у Исакия, запретил сопровождать, назначив встречу на Невском, и, мимо Астории и Англетера, к Медному всаднику, подышать невской водой. Здесь мало что изменилось, закроешь глаза и память сама все расставляет по местам. Вот оно, то о чем мечтал в десятилетия разлуки! Чингисхан вернулся на брега Невы! Слышите!!!

Глава 4

— Эх, Савелий, не понимаешь ты политику партии и правительства. Жрешь каждый день.

Рыжий котяра подставил свою мохнатую головенку под руку, выражая полное согласие и одобрение моим словам и действиям. Дай рыбки-и! Не понимает политики, крестьянин! После нашего официального переименования на съезде в коммунистическую партию у тех тоже ум за разум зашел от событий, навалившихся на кормящую посконную глубинку. Все дружно стояли за большевиков, если слыхали про таких, почти как за эсеров. Эсеров они одобряют, но слова такого не любят. А большевики — это те, что Ленин. Кто ж супротив благодетелей пойдет, которые землю барскую пахарю отдали, да по справедливости, хучь кого спроси. Вона, проклятых коммунистов, с их продотрядами, которые все подряд гребут, пьянствуют, развратничают, последнего хлебушка лишают — тех в землю вбить, брюхо вспороть, накормить вдоволь хлебушком, да на колу распять. Троцкий их главный. Еврей, вестимо, Русь святую извести хочет.