И в сумерках придёт рассвет

– Я – Великая княгиня народа Элдинэ, – сказала Лаяна, – и мне дарована власть сочетать души эльфов в священном браке. Я делала это уже не раз, но теперь особенная ночь! Сегодня я вручаю тебе, Эктавиан, сын Лароса, из рода Лаудуса, сокровище моего сердца – моё дитя Элинэль. Моя возлюбленная дочь, отныне ты становишься супругой этого достойного эльфа. Будь ему верной женой и добрым другом, как и я была все эти годы твоему отцу! Я знаю, что сегодня сбывается ваша мечта, и всем ведомо, как вы любите и уважаете друг друга. И всё же я обязана спросить вас: уверены ли вы в своём выборе? Ибо любовь эльфа – это на всю долгую вечность, и здесь нельзя ошибиться! Пришли ли вы сюда по доброй воле?

– Да, ясная госпожа! – торопливо ответил Эктавиан. – Не только по доброй воле, но и с величайшим наслаждением! И я обещаю беречь её, как своё собственное сердце, ибо истинно Вы отдаёте мне сокровище!

Лицо Элинэль осветила жемчужная улыбка.

– Мама, будь спокойна за мою судьбу! Я пришла сюда по доброй воле. И я постараюсь выполнить твой наказ и стать женой, достойной князя Эктавиана.

– Тогда мне остаётся лишь дать вам моё благословение. Обменяйтесь камнями!

Элинэль и Эктавиан сняли с шеи эльфийские самоцветы и надели их друг другу. В этот момент Лаяна взмахнула рукой и осыпала их серебряной пыльцой. Она заискрилась в ночи. И Мара вдруг подняла голову к небу и заметила, к своему удивлению, что звёзды стали как-то больше и ярче, а затем мерцающий свет снизошёл с небес и окутал эльфов-молодожёнов сияющим облаком.

И тогда все Элдинэ, как они сами называли себя, в один голос запели светлую дивную песню на языке, непонятном Маре, но прекрасном, и ей  казалось, что к голосам дивного народа примешались шум ветра, и звон ручья, и пение птиц, и шелест серебряной листвы.

– Отныне, его память – твоя память, а её память – твоя навсегда. Вы обменялись эльфийскими камнями: это не просто самоцветы – это ваши сердца, ваши души, ваш дар бессмертия. Теперь ваши души слились в одну. И нет больше иной судьбы, как только вечно идти вместе, рука об руку, как вы пришли сюда сейчас. И да хранят звёзды вашу любовь! – добавила Лаяна, когда хор голосов смолк.

Великая княгиня с улыбкой  поцеловала дочь в лоб, затем обняла  Эктавиана. Эльфы снова запели. А молодожёны после счастливых объятий и долгого поцелуя, приблизились к гостям в первом ряду. Элиран обнял их и поцеловал в лоб, затем этот обряд проделали родители Эктавиана и другие. Жениха и невесту без конца целовали и поздравляли, а эльфийский хор продолжал греметь, наполняя воздух волшебством.

– Они славят жениха и невесту, желают им счастья и вечной любви, славят Небеса, наш Благословенный Край и дары Леса, – услышала Мара над ухом мягкий женский голос.

Она обернулась. Ей приветливо улыбалась дама с золотой косой, уложенной на голове в виде короны. На вид ей было лет  тридцать, но на деле Мара боялась предположить, сколько ей столетий: это была мать Лиарина – Нэя.

– Наверное, тебе хотелось знать, что они поют… – продолжила златокосая эльфийка.

– Благодарю Вас, ясная госпожа! – ответила Мара с улыбкой.

– Пойдём к столу! – эльфийка взяла девушку под локоть. – Я видела, что мой сын и Эктавиан тебя опекают, но сегодня им не до этого. А мне не хочется, чтобы на свадьбе кто-нибудь грустил. Ныне радостная ночь для нас. Будет много песен, а потом танцы. Ты тоже должна спеть! Если тебе понравится, то, может, ты останешься подольше. Я бы хотела, чтобы ты присутствовала и на свадьбе моего сына! Он, знаешь ли, немного привязался к тебе…

– Разве Лиарин женится? – спросила Мара почти равнодушно, но сердце её трепетало в груди, словно ожидая приговора.

– Пока ещё нет, но это давно решено, – объяснила  Нэя.

–Да, конечно, – кивнула Мара. – Как же может быть иначе…

– Ладно, присаживайся, не стесняйся! – она оставила Мару у стола. – Лиадран, дитя моё, пойди сюда! – и окликнула тут же  сестру невесты. – А ну–ка, скажи мне, когда ты будешь стоять на месте своей сестры?

– Когда ваш сын встанет на место своего друга! – смеясь, ответила дочь Элирана.

И эльфийки оставили Мару.

Девушка отыскала глазами Лиарина. Он улыбался и говорил о чём-то с Эктавианом, а рядом Элинэль обнимала мать и отца.

«Как он прекрасен! – подумала Мара. – Нет уж, я уйду раньше, чем он женится на этой надменной эльфийке! – она горько усмехнулась. – А что ты хотела, Мара? Он подобрал тебя в лесу из жалости, зная, что ты сгинешь, если он не спасёт тебя. Он показал тебе красоты своей земли. Что же ты ещё хочешь? Разве пара ты ему, эльфийскому князю, вечно юному и прекрасному, звёздному созданию с сияющим сердцем и сладостным для ушей волшебным именем – Лиарин? Ты рядом с ним, что бесцветная былинка рядом с розой! Деревенская нищенка без роду, без племени. Да и кем ты  выглядишь по сравнению с этой прекрасной эльфийской княжной?».

Она перевела взгляд на Лиадран, чьи серебряные волосы сияли в свете луны и огней. Ей очень захотелось расплакаться.

Но вдруг кто-то коснулся её руки. Мара обернулась и увидела Лиарина, глаза его мерцали в полумраке.