И время замерло

Я прикоснулась к его губам, заставляя замолчать. Хотя и без того мы оба знали, что он никогда не скажет эту короткую фразу. Не было ни одной причины для того, чтобы озвучивать ее. Я все знала, а Александру было спокойнее думать о том, что у него есть маленькая тайна.

– Скажи мне, что ты не жалеешь, – снова заговорил он, не уверенный – то ли умолять, то ли приказывать – и поэтому слова прозвучали нерешительно.

– Не жалею. Но не уверена, что не пожалеешь ты .

– Как я могу… Великая! – Он знал мое имя, но даже не пытался его использовать. В разговорах с Винсентом он называл меня Прекрасной Госпожой , а в наших беседах – исключительно Великой. Ничего не изменилось и теперь. – Если бы на твоем месте была любая из твоих сестер, я бы всю жизнь благодарил ее за проявленную благосклонность – за один взгляд, не говоря уж о чем-то большем! А ты… ведь ты для меня – целый мир !

Я отвернулась и посмотрела на заходящее солнце. Все они видят в нас богов. Мы не ошибаемся, не бываем слабыми, всегда мудры и справедливы, знаем все, умеем все и властны над всем, что нас окружает. Каждое наше слово – истина и правда, нам нужно подражать. Высшие существа в двух мирах. Смешно. Боги, в которых от всего величия остались только эгоистичные мысли о собственном богоподобии. Да и они уже давно стали ложью, просто мы себе в этом не признаемся.

– Нам пора возвращаться, Сандро.

– Пообещай мне , что не будешь жалеть.

Александр встал и подал мне руку. Я тоже поднялась и в последний раз оправила платье.

– Обещаю. А теперь и ты пообещай мне кое-что.

– Все, что угодно, Великая.

– Не говори так. Сначала послушай.

Он кивнул и предложил мне согнутую в локте руку. Недолго думая, я воспользовалась приглашением.

– Когда-то я жила в пригороде Парижа. Мой дом до сих пор пустует. Он небольшой, но, думаю, на первое время тебя такое жилье устроит. Я расскажу тебе, как снять с него охранное заклинание, и ты поселишься там. Окрестности Парижа – не самое безопасное место, но в городе трое карателей, и они помогут, если с тобой случится беда.

Александр остановился.

– А как же…

– Я не хочу, чтобы ты возвращался к Винсенту. Клаус расскажет ему обо всем. До Парижа вы поедете вместе. Он проводит тебя до дверей дома. Так я буду уверена в том, что ничего не произошло.

– Но почему?

Я пошла вперед, и ему ничего не оставалось, кроме как последовать моему примеру.

– Винсент очень изменился с тех пор, как вы виделись в последний раз.

– Это все из-за Вавилонянки Даны, да?

В его голосе зазвучала обида. И, пожалуй, даже злость. Или ревность?

– Ведь ты помнишь свои чувства после смерти Марты? Помнишь, каково было Винсенту? Ты хотел помочь, но не мог, потому что не понимал – и осознал, какие вы разные. А сейчас ты будешь видеть эту разницу во всем . Вы живете в параллельных мирах, Сандро. Теперь тебе будет больнее, потому что ты уже знаешь, что такое боль. И на твою долю пришлось достаточно страданий. Ты заслужил счастье, как и все мы. Но каждый строит его самостоятельно.

– И… что же мне делать? Я потерял все! Что может быть хуже, чем бессмысленные дни, похожие один на другой?!

– Великая Тьма даровала тебе долгую жизнь, и у тебя есть возможность открыть новый лист. Воспользуйся ей. Да и так ли они бессмысленны?

Он бросил на меня короткий взгляд, увидел, что я улыбаюсь и ободряюще киваю, и ответил мне улыбкой.

– Ты права. В моей жизни есть смысл, пока бьется твое сердце .

Декабрь 2013Тверия, Израиль