И все-таки она красавица

Он много лет не был в баре, зато обожал «Старбакс», где люди разного возраста тихо-мирно ждали свой заказ, студенты ели с подносов, клерки в галстуках поглощали завтрак, не отрываясь от ноутбуков, бабульки с гурманским удовольствием выбирали маффины и чай. Очередь двигалась медленно. Жюло пытался решить проблему кофе для майора. Петар Велика завораживал его. Самому Жюло всегда было трудно сделать выбор, ему требовались доказательства, он выводил сумму данных, прежде чем выстроить гипотезу, чувствовал себя мощным процессором, способным, увы, только на запрограммированные рассуждения.

Петар же руководствовался инстинктом, плевал на объективные свидетельства, мог мгновенно выделить нужное, «клал с прибором» на психологические теории и через три слова просчитывал личность подозреваемого. Жюло ужасно хотелось провести хоть одно расследование в манере Петара – дилетантскими методами ворчливого легавого-мизантропа, трудолюбивого муравья, разгильдяя, не пугающегося трудностей, делающего ошибки и как ни в чем не бывало начинающего все сначала.

Наконец девушка с торчащим из-под зеленой бейсболки конским хвостиком широко улыбнулась и записала его заказ.

Стефани. Имя было вышито на фартуке, над левой грудью.

– Психованный улей. – Она смешно наморщила носик. – Придется немножко подождать.

Жюло обожал здешних официанток – как и бананово-ореховые кексы.

– Ничего, Стефани, подожду… – Он улыбнулся в ответ.

Нигде, кроме «Старбакса», лейтенант не позволил бы себе такой фамильярности. Все дело во взаимности. Он знал, какой ритуальный вопрос задаст очаровательная девушка, приняв заказ.

– Ваше имя?

Стефани подписала стаканчики – Жюло и Петар; сыщик устроился на высоком стуле по соседству, включил планшет и положил его на колени. На экране появилось увеличенное изображение ракушки, несколько минут можно было наслаждаться изучением моллюсков. Уже через десять секунд он так сосредоточился, что очнулся, только услышав имена очередных клиентов.

– Бэмби. Бэмби и Альфа́. Два кофе. Забирайте!

– Парень с планшетом очень даже ничего. – Бэмби перевела взгляд на брата.

– Он легавый! – буркнул тот.

Альфа́ был дылдой – под два метра, так что, усаживаясь, согнулся и с трудом втиснул колени под стол. В пятнадцать лет этот гибкий, как лиана, парень таскал ящики на всех местных складах, а в свободное время «качался» и плавал в море, чтобы превратиться из тщедушного человечка в силача. Он преуспел и в семнадцать стал настоящим атлетом: 90 кило мышц, мощные ляжки, замаскированные свободными спортивными штанами, широкая мускулистая грудь в обтягивающей майке без рукавов.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю, так что не пялься.

Бэмби подчинилась. Этот молодой сыщик хорош, но брат прав: не стоит привлекать к себе внимание. Легавый, он легавый и есть. Девушка повернулась, взяла брата за руку и посмотрела ему в глаза.

Когда напряжение спало, она сняла с висевшей на шее цепочки кулон и положила на стол черный эбеновый треугольник одним углом вниз, что у народа пёль символизировало женское начало и плодородие. Альфа́ опустил на амулет сестры свой, одним углом вверх, что олицетворяло мужественность, два яичка и фаллос. Кулоны образовали звезду с шестью лучами.

Их черную звезду. Их единственную цель.

– Не уверена, что сумею, – призналась Бэмби.

Альфа́ сжал пальцы старшей сестры огромными ручищами, еще хранившими жар кофейных стаканов.

– У нас нет выбора. Мы – пушинки на ветру.

Бэмби никак не могла успокоиться, ее била дрожь. Альфа́ встал и обнял ее. Тяжеловес приласкал хилого перворазрядника. А между тем он знал, насколько сестра сильнее. Всегда была такой.

Их взгляды встретились.

– Конечно, маленький брат. Конечно, мы не можем отступиться, потому что этой ночью освободили чудовище. Но… Просто я за тебя волнуюсь.

Кончиком указательного пальца Альфа́ поправил свой черный треугольник, чтобы он составлял идеальную звезду с подвеской Бэмби, глотнул кофе и произнес, успокаивая:

– Мы обговорили каждую деталь, приманили удачу на нашу сторону, как космонавты, летящие на ракете в другую галактику. Нужно в точности следовать плану. – И притянул сестру за плечи к своей широченной груди. – Я горжусь тобой, детка.

– Нас проклянут, – прошептала она.

– Мы уже прокляты.

Бэмби глотнула кофе. Горячая жидкость стекала по горлу на манер селя, пожирающего сорняки на поле под паром. Интересно, душ из кипятка также ободрал бы кожу? Господи, что за идиотская мысль! Она заставила себя улыбнуться.

– Два маленьких обреченных перышка? Две песчинки, разнесенные в разные стороны красным харматаном?[26] Пыльца, парящая в воздухе, прежде чем упасть к подножию стебля?

– Не всегда, – хмыкнул Альфа́. – Не всегда, Бэмби. Случается, пыльца проделывает путь в сотни километров, чтобы найти свой цветок, ее не останавливают ни стены, ни моря, ни границы.