И вырастут крылья

– Я её семья! – я вновь вылезла вперёд. – Мне не надо объяснять, что с ней случилось, что она пережила. Я это видела и чувствовала. Я люблю её с первого взгляда, как увидела! Как почувствовала её руки на себе! Никто не сможет дать ей больше, чем я!

Говорила путанно, сбиваясь. Но я ведь не оратор, не политик какой-нибудь, привыкший к публичным выступлениям. Говорила, как чувствовала. Говорила и понимала, что бессильна перед ними. И, глядя на упрямые лица военных, по-настоящему испугалась. А ведь здесь мне не поможет никто. Кто я против законов, и наших, и земных?!

И внезапно увидела гриву рыжеватых волос. Калина Тандекар закрыла нас с Линнель от магов и стражей.

– Мы позаботимся о девушке и ребёнке!

Быстрый взгляд в сторону мужа. Виджей Тандекар если и удивился, то вида не подал. Стал рядом с женой. В отличие от нас, говорил твёрдо, уверенно.

– Мы берём опеку над человеческим детёнышем и Дарьей… – он на секунду запнулся.

– Журавлёвой, – шёпотом подсказала я.

– …И Дарьей Журавлёвой! – продолжал альфа оборотней. – Всю ответственность за их жизнь и здоровье берём на себя.

Борис Мостовский прищурился:

– И с каких это пор оборотни опекают магов?

Альфа склонил голову набок:

– А что я делаю уже шесть лет?.. Именно нянчу магов!

– Мы держим Саркофаг! – вскричали возмущённые Сторожа.

Тандекар пренебрежительно фыркнул.

– Саркофаг держит от силы человек десять. Остальные бегут в Степь за приключениями и лёгкой славой!

Вмешался здешний лекарь.

– Девочке нужна квалифицированная помощь!

Тигр понимающе кивнул.

– Наши специалисты не хуже столичных. Мы согласуем с вами кандидатуры психотерапевтов.

Артём по-прежнему стоял рядом и недоверчиво поглядывал то на меня, то на оборотней. Он привлёк внимание Тандекара и сказал:

– Лайдир, Дарья Журавлёва – магиня. Вы не можете не понимать, чем это чревато и для вас, и для неё!

Оборотень повернулся к нему:

– Опека носит временный характер. Думаю, Дарья справится. Тем более девушка не пленница в моём доме и сможет отлучаться в город, где у неё будет возможность сбросить излишек магии.

– Но есть ещё спонтанные выбросы! – напомнил Артём.

Я нахмурилась, неодобрительно глянув на мужчину. Чего он прицепился? Я думала, Воронцов на нашей стороне!

– Не волнуйтесь за девушку, мадж (военное звание – Прим. авт.), – успокоила мага кошка. – У нас большой дом. Мы не будем мешать друг другу.

Воронцов, не скрывая недоверия и какой-то насмешки, посмотрел на меня:

– Даша, и ты полетишь в Степь?

Я кивнула:

– Да.

– Не боишься?

– Боюсь. За дочку.

– Дочку? – чёрная бровь взлетела вверх. – Зачем тебе это?

Сейчас Артём Воронцов очень сильно напоминал моих родителей, во всём ищущих выгоду. Если дружить – то с пользой для себя! Если замуж – то по расчёту! Если помогать – то тому, кто сможет отблагодарить!… Я поёжилась от ухмылки мага, но не отвела взгляд, не опустила плечи. Я привыкла «разочаровывать» знакомых и родных и привыкла разочаровываться в них. Но в этот раз разочарование оказалось особенно горьким.

Мне кое-как удалось изобразить вежливую улыбку.

– Вот поэтому я лечу с оборотнями, мадж. Им не надо объяснять зачем и почему. Оборотни без всяких юридических обоснований знают, что сильный должен заботиться о слабом. Они приняли Линнель сразу, – я поцеловала макушку крошечки. – Девочке и так досталось в её маленькой жизни. Не хочу, чтобы на неё косились ещё и здесь.

Воронцов резко вскинул голову, как будто его ударили, и уже не ухмылялся. Зато опомнился Мостовский.

– А там, по-твоему, коситься не будут?

– Нет, – смело посмотрела на главного Сторожа. – В Степи о нас ничего не знают.

– Узнают, – буркнул тот.

Я поморщилась. Но оборотни снова пришли на помощь. Тандекар подозвал третьего тигра, который всё это время тихо стоял у входа.

– Аддерли, подготовь документы на удочерение и на право тайны рождения.

Я посмотрела на тигра с благодарностью: сама от волнения не сообразила и не вспомнила об этом. Очень часто семьи, усыновившие или удочерившие детей, пользовались этим правом. На приёмного ребёнка накладывалось специальное заклинание, и если какой-нибудь нехороший человек собирался рассказать правду о его рождении, то просто-напросто немел.

Сторожа нервничали, цеплялись по поводу и без, но адвокат Тандекара своё дело знал. И я стала успокаиваться. Воронцов замер рядом.

– Ты не обижайся на нас… на меня. Дело не в тебе, а в Линнель. Получается, что иномирянка будет жить у нас на Гебе, а это значит, постоянные инспекции Светлой стражи. Сама понимаешь, проверки не любит никто.

Я кивнула, нетерпеливо поглядывая на выход. Хотелось поскорее убраться отсюда.

– Спасибо за помощь, Артём.

Он остановил меня.

– Даша, всё-таки хорошо подумай! Ребёнок – это большая ответственность. Я понимаю, сейчас ты охвачена жалостью и состраданием, но не спеши, взвесь всё.

– Я справлюсь.

Мужчина тряхнул головой и уточнил:

– Я не сомневаюсь, что ты позаботишься о Линнель. Но как вы будете общаться? А жить на что? Ты понимаешь, что тебе придётся уйти с работы?

Вмешалась Калина:

– Не беспокойтесь, мадж. С языком помогу я. А деньги для нас вообще не проблема.