Я, Бабушка, Илико и Илларион

Я и Илларион недоуменно переглянулись. Неужели Илико ничего не замечает? Неужели он ни о чем не догадывается? Да, похоже, что стеклянный глаз Иллариона выдержал экзамен! "Все в порядке!" — решили мы наконец и сразу повеселели. Илларион поднял стакан:

— За наш приезд и за встречу с тобой, дорогой мой Илико!

— Давно бы так! — обрадовался Илико. — А то чуть с ума не свели бедного одноглазого старика!.. Кто мне дороже и милее вас на всем белом свете? Дай бог вам здоровья! — И он крепко расцеловал нас. После третьего стакана Илико затянул песню:

Потоплю я в турьем роге Горечь сердца, злое горе, Повстречаюсь я с любимой, Погуляем на просторе.

— Илико, дорогой, ты ведь знаешь, как я тебя люблю! — Илларион обнял друга за плечи.

— Знаю, знаю, мой Илларион, знаю, что ты любишь меня пуще собственного глаза! — улыбнулся Илико.

При одном только упоминании о глазе Илларион насторожился. Но Илико продолжал как ни в чем не бывало:

Наливай вина — и выпьем, Выпьем, чтоб оно пропало!

— За здоровье Илико!

— За нашего прохвоста!

— За носатого Иллариона!

Дайте мне, играя в лело, Завершить победный путь И, представ пред вами, смело В очи ясные взглянуть! — 

продолжал Илико.

Илларион снова навострил уши, но Илико, словно невинный агнец, невозмутимо запел новую песенку;

Выйду в поле на гулянье, Поморгаю черноокой…

Илларион поперхнулся. Откашлявшись, он испытующе взглянул на своего мучителя. Но Илико, не обращая на нас внимания, самозабвенно пел:

Пусть сияет в ночи темной Глаз твоих прекрасных пламя…

Наконец Илларион окончательно убедился, что ему удалось провести Илико. Он осмелел и до того разошелся, что называл Илико не иначе как «кривым». Илико ничуть не обижался.

Был уже поздний вечер, когда мы стали расходиться. Обняв друг друга за плечи, мы с песней спустились во двор. Илларион проводил нас до ворот. Очутившись за оградой, Илико вдруг обернулся.

— Илларион! — громко позвал он.

— Чего тебе, кривой? — откликнулся тот.

— Не забудь ночью положить глаз в стакан!

— Что?! — прохрипел ошеломленный Илларион.

— Ничего!.. Теперь можешь подмигивать мне, сколько тебе угодно!..

— Илико Чигогидзе! — завопил Илларион.

— Повторяй почаще мою фамилию, а то еще забудешь!.. А в общем повезло тебе: охотиться ты любишь, даже закрывать глаз не придется, разгуливай себе на здоровье по селу и бей собак!

— Илико Чигогидзе! Избавь меня от греха! — завизжал Илларион, срываясь с места.

— Спокойнее, Илларион! Побереги лучше свою стекляшку!.. — предупредил Илико взбесившегося друга.

Илларион вдруг обмяк. С минуту он тупо глядел на Илико, потом повернулся, медленно побрел к дому и присел на ступеньку лестницы.

Илико некоторое время стоял на дороге, затем открыл калитку, вернулся к Иллариону и сел рядом. Потом достал из кармана кисет, скрутил самокрутку и протянул табак Иллариону. Тот даже не оглянулся.

— Возьми, — тихо сказал Илико.

Илларион взял кисет. Закурил.

— Сердце у меня оборвалось, когда я узнал о твоей беде, начал Илико. — Видит бог, правду говорю… Мы же с тобой — одно, Илларион… Твое несчастье — это и мое несчастье… И я вовсе не думал обидеть тебя… Я же не обижаюсь, когда ты меня кривым называешь!.. Подумаешь, лишился одного глаза!.. Кутузов тоже был одноглазым, однако дай бог каждому такое зрение: землю насквозь видел!.. Ну, потерял глаз, что же с того? Да если мы с тобой потеряем и по второму глазу, все равно не погибнем. Возьмемся за руки и будем шагать по белу свету. А не сможем идти, так Зурикела нас поведет. Эх ты, старик! — Илико хлопнул по плечу Иллариона.

Илларион встал, вошел в комнату и вернулся с каким-то свертком в руках.

— Илико! — тихо позвал Илларион.

— Что тебе, Илларион? — еще тише сказал Илико.

— Тут немного воблы… Под мчади и «изабеллу» хорошо…

— Уважаю воблу! — сказал Илико.

— Для тебя привез, — сказал Илларион.

— Я знал, что привезешь… — Илико взял сверток, встал и не спеша направился к калитке.

— Погоди, я провожу тебя…

— Проводи…

Они вышли со двора и медленно зашагали по дороге. Я долго смотрел им вслед, пока их фигуры не растворились в темноте…

Цира