Я буду надеяться на чудо

Из-за тюлевой занавески, закрывающей от мух проём входной двери, доносился Никиткин голос. Валька перевел дух и шагнул в дом. Бабушка сидела в коридоре, привалившись к стене, Никитка стоял рядом.

– Валь… – начала она, и тут ее прервал позыв рвоты.

– Ти тиво? – спросил ее Никита. Видимо, спрашивал уже не в первый раз.

Валька схватился за телефон.

– Я с вами поеду, – сказал он, когда бабушку подсаживали в микроавтобус «Скорой помощи».

– Куда? – сурово одернула его молоденькая медсестра. – Ей в инфекцию, туда не пустят. И ребенка надо теперь проверять, если что. Зови родителей!

Да, родителей! Валька снова схватился за телефон. И снова услышал, что абонент – не абонент.

Усадив брата на песок, Валька немного прибрался в доме. Видимо, бабушка с Никитой за покупками ходили: в зале валялся пакет с овощами и коробка с маленькими резиновыми сапогами.

Снова позвонил маме. Потом позвонил в «скорую». Ему после пререканий все-таки сказали, что бабушку положили в хирургию. Вальку затрясло. Он запер входную дверь и сказал:

– Никита, пошли в больницу!

Никита уперся, в больницу идти не хотел, а хотел играть. Тогда Валька сказал, что оставит его одного. Никита заревел.

– Брат, мы же лечиться не будем, – сам почти плача, сказал Валька. – Мы только к бабушке сходим.

С трудом он все же Никиту уломал. Тот шел недовольный, только под конец на улице Горького отвлекся на голубей и повеселел.

В хирургии со времен перевязок у Вальки почти все были знакомые, поэтому он просто прошел туда с Никиткой в чём был, когда ему отказали в халате. Дежурный врач оказался тем самым, что приезжал за Валькой, когда его собака укусила.

– Валентин, у бабушки твоей кишечная непроходимость, – сказал он. – Подержим пока ее здесь, понаблюдаем. Что такое, объяснять тебе не буду. Пусть кто-нибудь из взрослых придет. Родители ваши где?

Валька объяснил.

– Ищи взрослых! Бабушка рвется к вам домой, от операции отказалась. Оперировать будем по жизненным показаниям…

– Это как?

– Если выбор будет: или умереть, или резать без согласия больного.

– Можно к ней зайти?

– Нет!

– Хоть передайте, что всё у нас в порядке. Скажите, ночевать уйдем к соседям.

– Это пожалуйста.

Вернувшись домой, он полазил по кастрюлям и собрал для себя и Никиты ужин.

– Мы нотивать пойдем? – спросил Никита.

Валька переспросил. Только после третьего повтора до него дошло, что Никитка намотал на ус Валькины слова, что ночевать они будут у соседей.

– Большой мужик, три года стукнет на днях, а говоришь непонятно, – попенял он ему. – А ночевать мы будем дома. Васильевы на выходные в деревню уехали. А Тихоныч в запое.

Уложил Валька брата с трудом. Сам сидел за столом, угрюмо поглядывая на телефон. Через час Никитка проснулся и разревелся. Успокоить его никак не удавалось. Уже стемнело. Откровенно говоря, Валька и сам боялся оставаться дома.

– Что с тобой делать? Пойдем к кому-нибудь?

– К Эне!

– Уехала Энн…

– К Ане!

– И Аня уехала.

– К Масе!

Валька задумался. Было бы хорошо посоветоваться с Иваном Ивановичем. Но Маша давно спит, и беспокоить людей было неловко. Родных в городе у них больше не было, а близких…

– Вот что, Никита, мы к Игнаше пойдем. Помнишь Игнашу? Ты ему шарики собирал.

– Маинька ляля!

– Да, маленький Игнаша.

Никита вылез из постели, сел на пол и стал натягивать носки. Уф, хоть реветь перестал! Валька открыл телефонный справочник и увидел на внутренней стороне обложки надпись: «Кому звонить» и ниже – имена «Лена», «Юра», «Саша» и телефоны. Валька чуть не разревелся: это ведь бабушка для соседей написала на случай, если что-нибудь случится! Нашел в справочнике номер Елены Игнатьевны и набрал его.

– Валя? Что случилось?

Валька сказал.

– А Юра где? Господи, ну как можно было! Валя, я не могу к вам прийти, Игнашу укладываю. А вы не можете ко мне?

– Да! Мы придем!

– Я жду!

Валька бросил трубку и схватил Никитку. Натянул на него одежду и поставил на половик перед входом: «Обувайся!» Никитка схватил резиновый сапог.

– Никита, туфли!

– Нет! – у братишки снова потекли слезы.

– Да обувай ты хоть валенки!