Я буду править! Дилогия (СИ)

— Ты всё думаешь о том зверёныше? Сдался он тебе.

— Помоги мне посетить его. Или сейчас, или уже никогда.

— Я слышал, на днях поймали взрослого дроу.

— И? — протянула девушка.

— Мелкого, скорее всего, убьют.

У Киры аж похолодело в груди. Откуда столько ненависти?

— Почему ты волнуешься за него? Он ведь демон, — охранник пристально смотрел на девушку.

— Вряд ли ты поймёшь.

— Это точно. И пойми, он не ребёнок, он старше тебя. Хоть он и не достиг эльфийского совершеннолетия, он уже не ребёнок. У тёмных юнцов отправляют в бой уже с сорока лет. Думаю, это был его первый бой, потому его и поймали так легко. А учитывая, что прошлый пленник таки умудрился распороть себе горло об камень, его не убили. Но его смерть предрешена. То, что он жив до сих пор — чудо. Даже если ты его освободишь, его убьют. Но перед этим, скольких он порвёт на части, принесёт в жертву своим диким богам, да и просто так, ради удовольствия? Свои, мы, люди, даже зверолюди и орки не поработят, а скорее прикончат его. Ему не будет жизни нигде. Так ни есть ли смерть спасение?

— Мне нужно его увидеть.

— Я тебе не помощник. Проси Дуглина.

Кира лишь вздохнула.

— Мердин, почему ты так поступил?

Эльф лишь непонимающе пожал плечами.

— Почему ты позволил принцу одурманить меня там, в кабинете?

— Ты месяц уже, как сторонишься его. Ты уже не девочка, как телом, так и душой. Я беспокоюсь за тебя, это не нормально. Ладно ещё отвергаешь знаки внимания других эльфов, это можно списать на неготовность делить постель с незнакомцами. Но я, принц, ты знаешь нас не первый день, так в чём дело?

Девушка поперхнулась от этих слов и закашлялась. Да что за напасть с этими эльфами? Они что, поголовно больные, что ли?

— Ты спятил? — наконец сказала она и недовольно сдвинула брови. — Да вы что, издеваетесь? — она хлопнула ладонями по ручкам кресла и вскочила. Злость переполняла её. — Я вам что, кукла? Игрушка? Домашняя зверушка? Я сама знаю, что мне нужно, а что нет! — она приложила ладонь к груди с характерным шлепком и затем начала трясти кулаками перед ухмыляющимся лицом сидящего эльфа. — Я вас всех ненавижу, будьте вы прокляты! Чтоб вы все сдохли, чёртовы длинноухие моральные уроды! Когда уже удовлетворитесь?

— Что ты мелешь, девчонка? — прошипел охранник. — Хватит плеваться ядом. Сядь немедленно, и слушай, что тебе говорят.

Кира залепила эльфу пощёчину, которую тот пропустил, смотря в одну точку на животе девушке. Там бурлили потоки манны, нити плавно колыхались, постепенно затягиваемые ими. Эльф знал, что это не к добру, если её не успокоить, может произойти выброс энергии, ещё хуже, если она напривит его. Но когда щёку пронзила боль, он сам потерял контроль и схватил её за горло.

— Что ты себе позволяешь? — он смотрел ей в глаза, слегка приподнимая над полом. Воздуха ничинало не хватать. — Я единственный, кто заботится о тебе. Я же сказал тогда, в лесу, что всегда на твоей стороне.

Он выпустил горло жертвы из хватки, другой рукой поймав обмякшее тело. Кира хрипела, восстанавливая дыхание. Эльф прижал её к себе, погладил по волосам. Девушка вцепилась в него и расплакалась. Она испугалась, что он убьёт её, ещё минуту назад. А сейчас это снова был её Мердин, такой родной. Она не понимала, что только что произошло, но внезапно возникшая пустота в груди рвала душу, отчего девушке оставалось лишь плакать.

— Глупая, глупая девочка, — прошептал эльф над ухом. — Никогда не давай волю эмоциям. Ты восстановилась. Лечение окончено.

Глава 25. Спасение

Дуглин довольно легко согласился на авантюру. До отбытия девушки в родовой замок осталось лишь три дня, действовать надо было быстро. Кира попросила книги по анатомии эльфов у охладевшего Шариниона. Он вёл себя так, будто ничего не случилось, что не могло не радовать. Но, всё же, было что-то в его взгляде, что заставляло кожу покрываться мурашками. Она больше не могла смотреть ему в глаза, хоть и понимала, что это глупо, она ни в чём не виновата.

Для существа, привыкшего к жизни в подземелье, в пещере было светло, как днём. Дроу был распят на стене, гладкой и скользкой. Он знал, почему её отполировали, чтобы он не смог порезаться и истечь кровью. Он знал, что обездвижен для того, чтобы не смог нанести себе вреда собственными ногтями и зубами. Даже кандалы были оббиты мягкой тканью. Сколько он так висел, он не знал. Лишь то, что с момента его пленения прошло пятнадцать месяцев. Эти низшие существа каждый месяц водили сюда своих самок. Он злился, но не мог ментальной атакой причинить им вред. Всё, что ему оставалось, это упиваться их страхом. Единственная его радость теперь.