Я буду твоим фамильяром

Она посмотрела в глаза своего заказчика и задумалась. Воительница так увлеклась наблюдением за странной радужкой злого мага, что не сразу поняла смысл сказанного. Глаза Яна были то светло-карие, то становились похожи на густой гречишный мёд, а то и вовсе темнели, оставляя лишь редкие золотистые искры в своей глубине. Такие необычные глаза могут быть только у того, кто что-то скрывает — уж ей ли не знать.

Когда же Наима поняла о смысле его просьбы, то ей тут же вспомнилась одна история. Воительнице много раз доводилось видеть мужчин желающих получить женщину. Кто-то был благороден и добивался её честно, кто-то не был столь отягощен совестью и предпочитал обман, но так же нередки были и проходимцы, что брали желанное силой.

Ей не нравился взгляд её нанимателя. В нём всё чаще загоралось нехорошее пламя, что однажды ей уже довелось встретить. Одержимость — именно так прозвал это дядя Калим. Года два назад ей не посчастливилось поработать среди сопровождения обоза, в котором развернулась трагедия. Охрану отбирали очень тщательно и печати тогда были нанесены на них крайне сильные, и всё, потому что среди путников был богатый лорд со своей дочерью.

Наима до сих пор помнила ту девушку очень отчетливо. Да и можно ли забыть такое волшебное создание? Когда дочь лорда впервые выпорхнула на привале из своей кареты, застыли все не исключая женщин. Наима больше никогда не видела таких красивых волос — они крупными золотыми кольцами стелились по хрупкому стану почти до самых колен. Необычные фиалковые глаза напоминали ей трепетного оленёнка, но хитро поджатые розовые губки давали понять, что их хозяйка не так наивна, как хочет казаться. Охрана ещё долго привыкала к этой девушке необычайной красоты, но всё равно каждый раз любой из них застывал, едва видел её.

Приблизительно через неделю к ним присоединился ещё один обоз — степной край всегда был очень небезопасным местом и нередко по нему следовали сразу несколько обозов, страхуя друг друга. Поначалу всё было хорошо. Конечно, лорд нервничал, ведь охрана присоединившегося обоза не была связана печатями именно с ним, но все они были в форме, что и притупило бдительность.