Я буду в маске (СИ)

 А лучше о новой жизни… Героем книг хорошо, автор может переписать их жизнь или исправить ошибки. Хотя… Мы же сами пишем свои романы. Да, переписать что-то полностью не можем, но исправить-то можем. Кто хочет - ищет возможности, кто не хочет - ищет причины. У меня есть возможность.

 Рыжая художница все-таки позвонила. Около десяти вечера.

- Как ты?

- Нормально. Как у вас?

- Все отлично. Встреча прошла более чем хорошо.

- Очень рада… Жан, ты ему звонила? - уточнять кому, не стала, Жанночка меня и так поняла.

- Да, абонент не доступен целый день. - Я тяжко вздохнула. - Смотри, значит, поступим так - встречаемся завтра в одиннадцать у издательства, -  сказала подруга. - Зайдем к нашему недоступному Майскому… Потом торт выбирать.

- Хорошо, - и, попрощавшись, я положила трубку.

 Вот так, Дашка, значит, Лев все-таки оставил телефон в клубе…

 Ну, или добавил в черный список как минимум два номера.

 Утром в понедельник в город пришло похолодание. Люди кутались в куртки и пальто, прятали лица в шарфы, а руки в перчатки. Я, тоже одевшись потеплей, шла, задумчиво глядя себе под ноги по заметно похолодевшей улице. В сторону издательства. Дошла до перекрестка, свернула в парк. Он так опустел: деревья стояли совершенно голые, открывая вид на мрачные здания вокруг. Да и людей практически не было. Холодно. Грустно.

 Чем ближе подходила к месту работы Жанки, тем сильней начинало биться сердце… Я волновалась, нервничала от ожидания встречи со Львом. Мне страшно. Страшно, что он не станет говорить. Он вежливый, тактичный, далеко не пошлет устно, а вот взглядом сказать может многое.

 Полночи я подбирала слова. Оправдания, объяснения и признания… Но сейчас все эти фразы перемешались в голове. Полная каша. Которую мое волнение лишь подогревало…

 Лучше и правильней сказать то, что придет в голову именно в тот момент, когда мы окажемся рядом. Это будет самым искренним и настоящим. От души. От сердца… Хватит уже подбирать слова, как маски. Они не нужны.

 Жанка опаздывала. Я бродила туда-сюда у входа, зачем-то считая шаги… Семь,десять, восемьдесят, девяносто… Сто… Сто двадцать. От каждого последующего десятка шагов  волнение перерастало в легкую панику..

 Я уже собралась уйти, даже шагнула в сторону парка. Но тут увидела рыжую художницу. Она быстрым, но при этом легким шагом шла к главному входу в издательство, озаряя своей улыбкой все вокруг. Редкие встречные люди невольно улыбались ей в ответ. И я не удержалась.

- Привет, - весело сказала она, взяла меня за руку и повела в здание.

 Мы миновала первый этаж, подошли к лифту. Зашли и вскоре вышли, звонко стуча каблуками даже по выложенному на полу коридора ковру.

 Дверь в приемную директора была открыта. В небольшом помещении сидела все та же милая секретарша, уставившись в монитор компьютера. В ее очках отражалось зеленое поле, по которому, клацая мышкой, девушка перемещала открывающиеся карты. Пасьянс на работе. Любимое занятие секретарш.

- Леночка, привет,  - громко обратилась к ней Жанка.

Леночка отвлеклась от монитора, внимательно посмотрела на нас и ответила:

- Привет,  Жанна,

- Наши любимые директора у себя?

- Леонид Михайлович на месте, а вот Льва Михайловича нет.

- А когда будет?

- Пока неизвестно, - пожала плечами секретарша.

- Как так? - нахмурилась художница. - Что-то случилось?

- Насколько мне известно, Лев Михайлович работает дома, - громко ответила Леночка, а потом прислушалась к звукам из кабинета директора и чуть тише добавила: - У меня перерыв через пятнадцать минут. В кафе издательства.

 Жанка кивнула. Подергала меня за рукав пальто и покинула приемную. Я, пребывая в состоянии полнейшего непонимания, молча последовала за подругой. Что ж, Дашка, по всей видимости, Леночка хочет чем-то поделиться, находясь подальше от кабинета начальников.

 Мы спустились на первый этаж и направились в кафе. Сели за столик у окна и принялись ждать.

И, пока ждали, успели выпить по чашке кофе. А Жанна даже есть свою любимую булку.

 Леночка появилась, как и обещала, через пятнадцать минут. Купила себе чай, несколько пирожных и  грациозно присела за наш столик. Не спеша огляделась и, удовлетворившись увиденным – в кафе сейчас находилось лишь несколько человек, да и те сидели к нам не близком – сказала:

- Угощайтесь, - и поставила тарелку с пирожными в центр стола. Я покачала головой, а Жанка тут же схватила эклер и принялась с аппетитом есть.

- Извини, не могла говорить в приемной. Стены тонкие, сама знаешь, - с усмешкой произнесла Леночка

- Так что-то все-таки случилось? - поинтересовалась Жанна.

- Да, - Леночка наклонилась над столом и мы с Жанной тоже. - Скандал у нас сегодня был.

- По поводу?

- На сегодня у директоров была назначена встреча с авторицей. Капризная и такая расфуфыренная дамочка, судя по слухам, да и пишет такой примитивный “лыр”, читала я ее, сплошные клише, однако популярность у нее запредельная. Может, слышали, псевдоним у нее - Вера Любвеобильная? - секретарша скривила лицо.

- Нет, я не слышала, - ответила Жанка, а я поинтересовалась:

- Что такое “лыр”?

- Так называют жанр “любовный роман”, - ответила Жанна.