Я буду в маске

Я опять прильнула губами к бокалу, отпила терпкий напиток. Глубоко вздохнула и бездумно оглянулась… Это глупо, Дашка, чёрт тебя дери! Очень глупо… Я веду себя… да даже не глупо, а отвратительно!

— Он обидел тебя? Был не ласков, не нежен? Даже груб? — елейно полился голос из уст мужчины в зеленой маске. Я нахмурилась, с непониманием посмотрела на собеседника. — Нет… А может все наоборот? Тебе захотелось грубости, но он не разделил твоих предпочтений?

После этих слов я невольно покосилась на шкаф, в котором, скорее всего, тоже лежат игрушки для взрослых.

Бо проследил за моим взглядом и хмыкнул:

— Я угадал, да, леди Ди?

Мое клубное имя прозвучало непривычно, даже как-то неприятно. На миг я почувствовала себя… дешевкой. Дешево себя веду, дешево одета, да и вся эта ситуация дешевая донельзя…

Паника. Секундная. Ее я попыталась заглушить, выпив еще вина. Да перестаралась — выпила все содержимое бокала. Бо тут же поднялся, взял бутылку и плеснул бордового напитка в прозрачную емкость.

— Спасибо, — произнесла я хрипло.

Мужчина усмехнулся, сел обратно. Придвинулся ко мне поближе и провел холодными пальцами по моей ноге.

— У тебя есть пара минут, чтобы передумать, — произнёс вдруг Бо. — Дверь, кстати, не заперта, ты можешь уйти… Будем считать, что я подыграл тебе.

С непониманием я посмотрела на мужчину в маске. Потом бросила взгляд на дверь и даже дернулась в попытке подняться… Но не стала.

— Но не думай обо мне лучше, чем я есть на самом деле, — мой собеседник усмехнулся. — Через пару минут я с удовольствием запру дверь на ключ и приступлю к тому, за чем пришёл. Хочешь ты этого или нет… — он погладил меня по коленке, а я почему-то брезгливо поежилась.

Представлять себя в объятиях любого другого мужчины мне было ещё более отвратительно… Я поняла, что не хочу, чтобы чужие мужские руки меня трогали! Перед глазами стоял образ Льва… И к нему меня тянуло… Ко Льву. Будь он Элом или кем-то другим… Мой Лев. Который вытерпел все мои наиглупейшие поступки и упорно продолжал твердить о своей любви… Я бы на его месте уже давно бы послала себя куда подальше… А он — нет, даже, наоборот, искал ко мне подход, чтобы привести в чувство и поверить в собственную привлекательность и нужность, и пытался достучаться до меня различными способами. Доказывал свои чувства словами, поступками и физической близостью…

А физическая привязка — это сильная вещь. Это не болезнь. Это одно из самых главных. Просто раньше ничего подобного я не испытывала и считала, что мое влечение ко Льву банальный инстинкт.

Но мы же люди. Мы часть животного мира. А инстинкты — одно из главных в этом мире… Основа всех основ… И сегодня Лев пришел в клуб, для того чтобы не позволить мне совершить очередную глупость.

А я… Дура! Неправильная, эгоистичная… но все же влюбленная дура! Я хотела научиться настоящей любовной страсти, создавать, распознавать ее… И не поняла, в какой момент наконец-то научилась, продолжая принимать все происходящее со мной забавой и фанатично отталкивать истинное чувство…

Мне почему-то непременно надо было словно "переболеть" любовью, помучить себя и Льва, вывести на эмоции…

Да нет, Дашка, ты не дура. Ты — мазохистка и садистка.

— Извини, — сказала я Бо и встала с места. — Я… я пойду.

— Серьёзно? — фыркнул он, поднимаясь и оставляя свой бокал на столик.

— Да, я… — не зная, что сказать, я повторилась: — Извини.

Я попыталась подойти к двери, но мне не позволили, встали на пути.

— Не пойдет. Поздно, леди Ди. Время истекло. — И Бо, хватая меня за руку, потянул к себе.

— Не надо, — попросила я, чувствуя, как рука Бо скользнула мне под юбку. Я попыталась отпихнуть настырного кавалера, но моя попытка оказалась тщетной, а мужская рука ещё более настырной.

— Сопротивляйся, красавица, давай-давай, — шепнул мне Бо на ухо и лизнул в шею. — Меня это только заводит… Люблю таких. Аппетитных и непослушных.

Ох, доигралась ты, Дашка! Все, сейчас тебя возьмут, как и обещали: "хочешь ты этого или нет"…

Но, вдруг сообразив, что в моей руке все ещё находится бокал с вином, я, не глядя, плеснула его содержимым в мужчину, заливая бордовой жидкостью не только маску Бо, но и его белую рубашку. Он громко матюгнулся и, отобрав у меня бокал, швырнул его на пол. Тут же схватил меня за обе руки и заломал их за спиной. Не зная, как отбиваться от такого посягательства, я протяжно завизжала.

— Да рано ещё кричишь, моя сладенькая, — усмехнулся Бо, перехватил мои руки одной ладонью, больно сжимая запястья, а второй рукой опять полез под юбку.

Нащупав тонкое кружево трусиков, он потянул их вниз… Что-то говорить и просить его остановиться я не могла — слова отказывались произноситься, исчезая в груди, в которой со страшной силой билось испуганное сердце… И я опять завизжала. Вкладывая в этот визг все остатки своих сил и надеясь, что меня кто-то да услышит. Ведь отличить сладострастный стон от молебного визга все-таки можно… Хотя я сама никогда и никаких звуков из других комнат не слышала…

Неужели у них здесь высококлассная шумоизоляция, что в общий зал не доносятся звуки? Тогда мне уже никто не поможет.