Я буду в маске

— Тебе понравилось? — спросил он ласково, обнимая меня за живот.

— Очень… — ответила я. Эл выпрямился, начиная меня покидать, но потом, словно передумав, вновь вошел. Глубоко. Я истошно застонала.

— Я больше не могу, — сказала я. — Я ног не чувствую.

Я услышала, как он победно усмехнулся. Вышел, развернул к себе и, подняв меня на руки, шагнул к столику. Положив мое тело спиной на холодное дерево, он навалился сверху. Сегодня мой Эл ненасытен. Сегодня он грубоват. Но мне и вправду все понравилось. Настолько, что вторая часть одного действия, которая начиналась сейчас, была не менее желанной, чем первая. Все неудобства разом перестали существовать, я не чувствовала ничего, кроме ноющего оживления, переходящего в томное самозабвение.

И вскоре я бесстыдно громко стонала, впиваясь ногтями в предплечья Эла.

Спустя полчаса мы расслабленно нежились в постели. Ткань постельного белья приятно охлаждала разгоряченную кожу, а в воздухе витали пылкие запахи двух уставших тел: моего и его. Эл переместился с подушки на мою поднимающуюся от глубоких вздохов грудь и лег, повернувшись ко мне лицом. Он водил взглядом по моему прикрытому маской лицу, словно пытаясь что-то рассмотреть под этой самой маской.

— Девочка моя. Моя… Ди… — сказал он чувственно и погладил меня по подбородку… Неожиданно приподнялся, потянувшись своими приоткрытыми губами к моим. И уже слегка коснувшись моих согласных губ, замер… Посмотрел в глаза и резко отвернулся, устраиваясь на постели рядом…

Эл вновь решил не нарушать правил клуба. Как это было в наш самый первый раз…

Ослепляющая досада прожгла мою грудь. Ну что за бред? Нас никто не видит. Целуй. Целуй! Никто не узнает… А может, он просто не хочет? Может, ему брезгливо? Слышишь, Дашка? Ему не брезгливо спать с тобой, а поцеловать противно? Это умозаключение разом уничтожило все, что сейчас произошло. Мне стало пусто. Холодно… А еще в комнате было очень тихо. Настолько тихо, что создавшаяся тишина начала давить на уши. Как это невыносимо, нестерпимо…

— Ты знаешь Лу? — вдруг вырвалось у меня.

— Лу? — спросил он с удивлением. — Нет, не помню.

— Ну как же не помнишь? Ты же водил ее в ВИПку, — настаивала я. Эл устроился поудобней на своем правом боку и, посмотрев на меня, игриво поинтересовался:

— Ты ревнуешь?

Я закатила глаза.

— О, тут скорее наоборот… — ответила и, фыркнув, рассказала: — Она подошла ко мне сегодня в зале и прямым текстом сказала, что ты… импотент.

— Что? — он даже слегка приподнялся.

— Вот. Я, конечно, рассмеялась ей в лицо, а потом убедительно заявила, что она ошибается… Но мне стало интересно, с чего это она так решила? — Я сглотнула слюну по пересохшему горлу и спросила: — Что… вы делали с ней в ВИПке?

Эл усмехнулся, внимательно на меня посмотрел и, кивая головой, произнес:

— Боюсь, девочка, тебя это не касается.

— Почему? — нахмурилась я.

— Тебе должно быть достаточно того, что я с ней не спал.

— Да лучше бы спал… — сказала я и тут же прикусила язык. Дашка, ты сказала это вслух? Обалдела? Эл, наверно, тоже обалдел и покачал головой:

— Вот так значит? — слегка повысил он голос. — То есть тебе было бы лучше знать, что я занимался сексом с какой-то там Лу, которую я даже не помню, чем представить, что я бывший импотент?

Я вдруг усмехнулась:

— А кого ты помнишь?

— Что? — не понял он.

— Кого, из тех, кого водил в ВИПку, ты помнишь? — Эл отвечать не собирался и лишь хмуро посмотрел на меня. А меня это только разозлило, и я, не понимая, что и кому говорю, спросила: — А может, ты пьешь какие-нибудь специальные таблетки? И они не только повышают твой мышечный тонус, но и начисто стирают память?

Его губы озлобленно сжались, а потом сурово спросили:

— Что это на тебя нашло?

Я пожала плечами и неожиданно для себя самой засмеялась. По-детски истерично. Эл бросил на меня еще один хмурый, даже злобный взгляд, потом резко поднялся и принялся одеваться.

Вот она — первая ссора. По какому-то не совсем нормальному поводу. Ведь я так на самом деле не думаю… Про таблетки эти. Эл еще молод… Мне просто захотелось его обидеть, за то, что он не стал отвечать на мои вопросы.

И я не ревную. Я не могу ревновать к тому, чего точно не знаю… Да и как я могу ревновать человека, который моим-то и не является?

Кто вы друг другу, а Дашка? Любовники? Лю-бо-вни-ки. Такие же ненормальные, как повод этой ссоры.

Эл уже оделся, а я так и лежала в пустой постели. Он шагнул к двери, открыл замок и, оставляя ключ в двери, нажал на ручку… И только тут ко мне пришло осознание, что именно сейчас происходит. Все поплыло перед глазами, все, что было и чего может уже не быть. Ведь он сейчас уйдет. И возможно, навсегда. И я его никогда, никогда не увижу… Я не хочу отпускать его так.

— Эл, — позвала я. Он остановился. — Прости меня. Я… я не знаю, что на меня нашло. Прости, — мой голос дрогнул, а на глаза наворачивались слезы. Эл задумался и кивнул.

Но все равно ушел.