Я буду ждать тебя (СИ)

Вот так сюрприз. Стоило лишь подумать про его сестру, и она тут же в особняке появляется, так еще и над братом глумится. Вот же сучка малолетняя. Приперлась таки сюда, чтобы весь отдых нам всем испортить. Надо хотя бы взглянуть на это чудо природы, чтобы знать, как выглядит богатенькая дрянь, являющееся родственницей моему парню. Поэтому я выбираюсь из объятий Рауля и оказываюсь в поле зрения Полин Клеман.

Что же, девица в джинсовых шортах и белом топике, обтянувшим ее немаленькую такую грудь, выглядит довольно симпатично и очень даже дерзко. Совершенно не похожа на брата чертами лица. Должно быть, вся в мать пошла. И внешностью, и характером. Немного крупный вверх и довольно тонкий низ. В талии вполне себе стройная девица, а вот ножки ну очень уж худенькие, как палочки для роллов. Смотрится довольно дико. Хотя на лицо ее можно назвать красоткой. Овальной формы, с чуть далеко посаженными черными глазами, густыми бровями немного «аля Брежнев», аккуратненьким носиком и пухлыми губами. Единственный в ней минус — это высокий лоб, который бы стоило скрывать за темно-каштановой челкой, а не выставлять напоказ.

— Какого черта ты тут делаешь, Полин? — Рауль поворачивается к младшей сестре, окидывает ее оценивающим взглядом и складывает руки на груди. — Я же тебе уже все по телефону сказал. Что не выполню твою просьбу по поводу самолета. Это твоя очередная блажь мне порядком надоедает, — молча, стою неподалеку от брата с сестрой и наблюдаю за ними.

Ну как же они отличаются друг от друга. Как небо и земля. Добрый, милый парень и стервозная, дрянная сука. Рыжий и черноволосая. Он знает цену деньгам и зарабатывает их собственным трудом. Она лишь тратит их, так как ни дня не работала в своей жизни. Ведь для девчонки это будет подобно смерти. Да и друзья тут же от бедной, несостоятельной девушки отвернутся. Никогда такого не бывает, чтобы кто-то из богатого окружения поддерживал человека, в миг все потерявшего.

— Приехала к своему любимому братику, — как фальшиво и в тоже время противно. Настоящая дрянь. — А застала его в компании какой-то рыжей девки, — практически вплотную ко мне подходит, разглядывая с ног до головы. Должно быть, отмечает дороговизну или дешевизну моей одежды. Даю ей возможность на меня полюбоваться, даже подмигиваю по окончанию пристального осмотра. Полин Клеман явно не нравится такое к ней отношение. Ох, девочка, это я еще милая с тобой. — А ты кто такая? Что-то лицо твое мне знакомо. Ты случайно не прислуживала на вечеринке в доме Абеля?

Тихонько посмеиваюсь над ее предположением. Облизываю пересохшие губы, смеряю ее презрительным взглядом и смотрю прямо в глаза, которые она через несколько секунд в сторону отводит. Довольно усмехаюсь от ее реакции. А девочка не любит, когда не нее так пристально смотрят. Есть в ней слабое место. Запомню-ка я о нем. Нужно же воспользоваться как-нибудь знанием о своем потенциальном враге. Не будет эта мадемуазель Клеман в служанки меня записывать. Профессию я, конечно же, не считаю какой-то унизительной, но просто ее мнение о людях из себя способно вывести.

— Меня Видана Зотова зовут, — протягиваю ей руку в качестве приветствия. Девчонка же как на опасное насекомое смотрит на нее. Как будто это змея, готовая ее ужалить в тощий зад. — Я журналистка в журнале «Калипсо», — уж это-то она должна знать.

— Та скандальная журналистка, пишущая разоблачающие статьи о знаменитостях и богатеях? — глаза у нее сейчас из орбит вылезут и покатятся по полу как мячики. Боже! Она сейчас мне мультяшку напоминает, пребывающую в некотором шоке. — Рауль, с кем ты связался? — морщит свой носик, словно чем-то невкусным здесь пахнет. Ведет себя как ребенок, не думая, что может задеть чувства других людей. Малолетка безмозглая, которую в детстве не пороли за плохое поведение.

Явно она и в углу ни разу не стояла. Ее точно не наказывали за провинность, лишив телевизора или прогулок с друзьями. Родители точно потакали любым ее требованиям, превращая малышку в отъявленную стерву, считающую себя королевой Франции. Так и хочется сбить с нее спесь ремнем по попе, а потом уже определить в качестве наказания какой-нибудь угол, где она несколько часов бы простояла. Воспитания в ней никакого нет. А еще нос кверху задирает, не боясь, что корона с башки слетит. Сбить бы ее лопатой.

— Я также про вечеринки зажравшейся молодежи люблю писать, — язвлю, замечая сменяющиеся на ее лице эмоции. От презрения и шока до злости и ненависти. — Хочешь, и тебя упомяну на страницах своей будущей статьи? — люблю дразнить таких пигалиц, как она. Они же быстро из себя выходят, совершая одну ошибку за ошибкой.