«Я буду жить до старости, до славы…». Борис Корнилов

Поздравляю с наступающим Новым годом и желаю всем здоровья. Крепко тебя целую.

Твоя Т. Корнилова

На зимние каникулы ко мне приедет племянница из Москвы, она нынче кончает Художественное педагогическое училище и будет назначена на работу. С 23/XII по 23/I у ней начинаются экзамены, потом практика и защита диплома.

Еще раз крепко целую.

Твоя Т.

Жду письма, поскорее.

30. Л. Г. Басова — К. М. Остроумовой

[Крым, Алупка, 1957]

[…] Дорогая Клавдия Михайловна, Вы меня, конечно, всегда называли на «ты», о чем Вас прошу и впредь. Познакомились мы с Вами, когда Вы жили еще на Выборгской, против Арсенала. Лет мне тогда было 16. Как же Вы иначе могли меня называть?

Сергей Егорович, о котором я всегда вспоминаю с неизменной теплотой и уважением, покорял меня своей простотой, искренностью, он тоже называл меня на ты, и я, в ту пору очень бесприютный «ребенок», в вашем доме чувствовала себя очень хорошо, порою лучше, чем дома. Я очень любила Вас, мне все в Вас нравилось. Красивое лицо, улыбка (помните, Борька Вас называл «золоторотец»). Он тоже очень Вас любил. Если он много пил, то очень боялся моих угроз пожаловаться Вам. И когда мы шли к Вам в гости, всегда «репетил» меня по дороге, чтобы я не говорила того, другого. А я, дура, вместо того чтобы действительно Вам все рассказать, покрывала его. А Вы бы могли помочь. Помните, как Вы взялись за Павла Михайловича, брата? Но я тогда была молода и в меру глупа. Да, разум приходит тогда, когда мало что можно изменить.

Помню, как приехал в Ленинград Петр Тарасович, какие это были счастливые дни для меня. Мы вместе с ним и Борей ходили всюду, Боря это время был просто неузнаваем — не пил, не встречался со своими «друзьями», я просто расцвела. А с вокзала, когда мы проводили его, Боря сразу отправился выпить и, как я его ни просила не пить, говорил, что довольно он при отце постился. И опять все пошло по-старому. […]

Мне обещали прислать верстку его книги (боялась, что не доживу <до> выпуска ее, и попросила редактора, что была у меня, — она видела, как я больна), я датировала стихи и еще кой в чем помогла ей. Мне ведь очень дорога его память, все, что связано с ним.

[…]

31. Л. Г. Басова — Т. М. Корниловой

[Крым, Алупка, 1958]

Дорогая Таисия Михайловна!

Вот и 1958 год наступил. Желаю Вам в нем счастья!

Из Ленинграда мне пишут, что скоро выйдет Борина книжка, я еще запросила Гослитиздат, библиотеку советской поэзии, чтобы там выпустили книгу его избранных (там большие тиражи, и больше народу узнают его). И еще Детиздат, чтобы опять выпустили его сказку — «Как от меда у медведя зубы начали болеть»…

Из Гослитиздата Твардовский ответил согласием. Так что надеюсь, что эта книжка ленинградская будет лишь первой ласточкой.

Приехала ли Каля? Как Вы одна остаетесь? И как решите на дальнейшее, если Каля решит вернуться в Ленинград? Может, Вам лучше не расставаться? Жива ли Анна Михайловна[430]? Где она?

Бывают ли у Вас дочери? Внуки?

От Оли я еще ни письма, ни рецепта не получила. Но мне пишут, что ей лучше стало.

[…]

Чувствую себя очень плохо. Жду лекарства, которое, по моим рассчетам, окажет чудесное действие. […]

Ваша Люся

32. Л. Г. Басова — Т. М. Корниловой

[Крым, Ялта, санаторий «Долоссы», 8 апреля 1958]

Дорогая Таисия Михайловна!

Вот, сегодня 8 апреля, а я только что получила Ваше письмо от 2 апреля, значит, шло 6 дней. И всегда Ваши письма получаю на 6 день.

[…] Книга Бориса должна выйти днями в продажу — мне писала об этом приятельница из редакции. […] Олина книга[431] тоже выходит в этом издательстве. […] Жду с нетерпением появления Бориной книги, затем статьи о ней в Лит. Газете, а потом опять буду хлопотать о массовом издании в Госиздате.

Желаю Вам всего хорошего.

От наших большой привет.

Ваша Люся

33. Письмо Т. М. Корниловой — Л. Г. Басовой

7/I. 58 г.

Здравствуй, дорогая Люся!