Я был секретарем Сталина

На свое несчастье, Лев Борисович Каменев находится на поводу у Зиновьева, который увлекает его и затягивает во все политические комбинации. Сам по себе он не властолюбивый, добродушный и довольно «буржуазного» склада человек. Правда, он старый большевик, но не трус, идет на риски революционного подполья, не раз арестовывается; во время войны в ссылке; освобождается лишь революцией. Здесь он попадает в орбиту Зиновьева и теперь всегда идет за ним, в частности, против ленинского плана захвата власти; потом предлагает создание коалиционного правительства с другими партиями и подает в отставку; но скоро он опять же вслед за Зиновьевым появляется на поверхности, возглавляя Московский совет, а потом становится чрезвычайно полезным для Ленина его заместителем по всем хозяйственным делам. А с болезнью Ленина он и фактически руководит всей хозяйственной жизнью. Но Зиновьев втягивает его в тройку, и три года он во всем практическом руководстве заменяет Ленина: председательствует на Политбюро, председательствует в Совнаркоме и в Совете труда и обороны.

Человек он умный, образованный, с талантами хорошего государственного работника (теперь сказали бы «технократа»). Если бы не коммунизм, быть бы ему хорошим социалистическим министром в «капиталистической» стране.

Женат он на сестре Троцкого, Ольге Давыдовне. Сын его, Лютик, еще очень молод, но уже широко идет по пути, который в партии называется «буржуазным разложением». Попойки, пользование положением, молодые актрисы. В партии есть еще люди, хранящие веру в идею; они возмущаются. Написана даже пьеса «Сын наркома», в которой выведен Лютик Каменев, и пьеса идет в одном из московских театров; при этом по разным деталям не трудно догадаться, о ком идет речь. Каннеру звонят из Агитпропа ЦК – за директивой; Каннер спрашивает у Сталина, как быть с пьесой; Сталин говорит: «Пусть идет». Каменев поднимает на тройке вопрос о том, что пьесу надо запретить – это явная дискредитация члена Политбюро. Зиновьев говорит, что лучше не обращать внимания: запретив пьесу, Каменев распишется, что речь идет о нем; Зиновьев напоминает историю с «Господами Обмановыми» – роман запрещен не был (до войны при царской власти революционный писатель Амфитеатров опубликовал довольно гнусный пасквиль на царскую семью – семью Романовых; и хотя там была масса деталей, по которым было видно, о ком идет речь, царь признал ниже своего достоинства запрещением романа признать, что речь идет о его семье; и роман свободно циркулировал).

«Благодарю вас, Генрих», – отвечает Каменев (это из Шекспира); «И известно, чем это кончилось» (это из Каменева). В конце концов решено не запрещать пьесу, но оказать нужное давление, чтобы она была снята с репертуара.

В области интриг, хитрости и цепкости Каменев совсем слаб. Официально он «сидит на Москве» – столица считается такой же его вотчиной, как Ленинград у Зиновьева. Но Зиновьев в Ленинграде организовал свой клан, рассадил его и держит свою вторую столицу в руках. В то время как Каменев этой технике чужд, никакого своего клана не имеет и сидит на Москве по инерции. Мы скоро увидим, как он ее потеряет (вместе со всем прочим).

Ольга Давыдовна руководит ВОКСом – обществом культурной связи с заграницей – местом, где даются субсидии выезжающим для подкормки за границу советским литераторам (доверенным, типа Маяковского и Эренбурга) и приезжающим подкормиться и восхититься советскими потемкинскими деревнями заграничным литераторам и прочим «деятелям культуры» пореволюционнее. Учреждение имеет вид большой театральной постановки. Ольга Давыдовна с ней справляется успешно.

Из остальных членов Политбюро ни Рыков, ни Томский лидерами не являются и на лидерство не претендуют. Алексей Иванович Рыков до революции вел подпольную работу в России, был и с Лениным в эмиграции. После революции он стал министром внутренних дел, но эта работа явно не для него: революции нужна Чека, стенка, «Алмаз». Рыков же человек мирный, толковый и способный технократ. Он становится председателем Высшего совета народного хозяйства, а после смерти Ленина – номинальным главой правительства. У него есть слабость: он любит выпить. Население, впрочем, называет водку «рыковкой». Это его обижает. Выпивши в тесном кругу советских вельмож, он говорит, заикаясь как всегда: «Не п-понимаю, почему они называют ее р-рыковкой?» Ни особенных талантов, ни особенных недостатков у него нет. Здравый смысл есть несомненно. Он его и погубит, когда Сталин затеет свою кошмарную коллективизацию. Несмотря на свою умеренность и осторожность, Рыков не может согласиться с таким разгромом деревни и сельского хозяйства. Тогда он вступит на путь оппозиции, а при Сталине этот путь ведет в лубянский подвал; туда он и придет в 1938 году после всех унизительных комедий, которыми Сталин наслаждается при истреблении своих жертв.