Я его убила. Истории женщин-серийных убийц, рассказанные ими самими

Это совет Доната, который всерьез увлечен изучением ядов и за последние несколько недель превратился в моего тайного поверенного. Я не знаю человека умнее, смелее и решительнее, чем он. Во мне растет если не любовь, то благодарность к нему. Мы с каким-то спортивным азартом разрабатываем планы по завоеванию сердца и кошелька Павла. Теперь Донат целиком и полностью руководит процессом, а я становлюсь лишь пешкой в его игре. Прилуков помогает мне влюбить в себя Комаровского, изучает его вкусы и привычки, подсказывает, как предугадывать те желания, которых тот никогда не озвучит. Через неделю после смерти жены Павел делает мне предложение, но я не могу его принять, ведь я все еще замужем, а для того, чтобы развестись, нужно вновь встретиться с Василием. Я смертельно боюсь этого, но Донат убеждает меня в том, что иного пути нет, и вскоре мы с Комаровским выезжаем в Киев.

– Я дам тебе развод только в том случае, если ты отдашь мне опеку над детьми и больше никогда не появишься в их жизни. Посмотри на себя: ты мотаешься из страны в страну, не задерживаясь нигде дольше, чем на пару месяцев. Сын тебе только мешает, – говорит мне Василий, и впервые вместо злости я слышу в его словах здравомыслие.

Я соглашаюсь, хотя и виню себя за это до сих пор. Но тогда это решение мне кажется верным. Комаровский не рад тому, что у меня есть сын, хотя и не показывает этого, а я надеюсь, что вернусь за детьми через год или два и увезу их в Европу.

Павел везет меня в свое родное имение в Орле. Это огромное поместье, где проходят лучшие приемы в округе. Я и не подозревала, что в этом городке может существовать какое-то подобие светской жизни. Здесь, в тихом провинциальном раю, есть только два человека, которых с уверенностью можно назвать хозяевами жизни: Павел Комаровский и его друг Николай Наумов, который тут же без памяти влюбляется в меня. Павел занимается делами, а мне доставляет удовольствие то, с каким подобострастием на меня смотрит его друг детства. Осмелившись же на более решительный шаг и получив мое благоволение, мужчина полностью вверяет мне свою жизнь и обещает рабски повиноваться во всем. Я покидаю поместье, взяв с Наумова обещание о том, что он не сдвинется с места без моего указания. Он остается с мыслью, что это произойдет очень скоро. А я покидаю город, зная, что этому не бывать. Хоть общество и не дозволяет женщине постельные утехи без любви и надежды на замужество, большинство из нас знакомы с этим видом отношений. Обычно мужчины относятся к таким интрижкам с легкостью и безразличием, ну а моя холодность распаляет их страсть.

Вскоре мы снова возвращаемся в Венецию. Павлу приходится уехать на какое-то время, чтобы уладить пару деловых вопросов, а я остаюсь в городе каналов и дворцов вместе с Донатом и своей верной помощницей Эльзой. Они живут в разных номерах одного отеля. Прилуков увлечен составлением планов по устранению Комаровского. Но все это не кажется чем-то ужасным или отвратительным. Это всего лишь игра. Нужно заманить мышку в ловушку, вот и все. В нашем случае необходимо заставить Павла написать завещание в мою пользу и оформить страховку, которую в случае смерти мне должны будут выплатить. Это распространенная практика, в особенности если по каким-то причинам нельзя заключить официальный брак, а мужчина обеспокоен тем, в каком положении окажется возлюбленная после его смерти. Эти вопросы, конечно, курирует Донат, ведь он лучше, чем кто-либо, разбирается в юридических документах. Он намерен подкараулить Павла в одном из темных переулков Венеции и попросту убить. Никто не будет проводить тщательное расследование смерти иностранца. На это весь расчет. Однако если выяснится, что после кончины Комаровского я получу огромное состояние, то любой следователь обоснованно заподозрит меня в причастности к убийству, а затем очень скоро выйдет на Доната, которому в России грозит тюрьма. В Венеции Прилуков живет по поддельному паспорту. Есть еще одна проблема: можно застраховать жизнь от серьезной болезни и даже суицида, но не от убийства, то есть у страховщиков будет вполне законное основание для того, чтобы не платить.

– Мне кажется разумным включить в страховку пункт о насильственной смерти, – говорю я агенту на встрече, где присутствует и Комаровский. – В Венеции столько случаев, когда людей убивают ради часов или бумажника. Эти узкие улицы как будто созданы для подобных преступлений.

– Я могу обсудить с начальством этот пункт в договоре, но мне он кажется странным и не вполне разумным. Даже подозрительным, если хотите. Смейтесь сколько угодно, но, по моему опыту, клиенты обычно просят включить те положения, которыми собираются воспользоваться.

– Что вы себе позволяете?! – Я почти перехожу на крик, а страховщик вдруг переводит все в несмешную шутку о коварстве любящих женщин.