Я ем города, морями запиваю

Футболисты было заворчали, но, нарвавшись на недовольный взгляд Бескова, который по-прежнему стоял неподалеку и внимательно наблюдал за тренировкой, начали привычно выстраиваться в колонну. Мельник заметил, что Дерюгин и Семенов ушли. А вот Ривелино и переводчица остались. И если очкастая мымра сидела с прежним недовольным видом на скамейке и равнодушно глазела по сторонам, то бразильский талант стоял рядом со старшим тренером «Динамо» и смотрел за тренировкой очень внимательно. Что ж. Молодец парень, сразу пытается въехать в игру своей будущей команды. Профи. Кстати, можно было намекнуть Дерюгину, что вместо экскурсии по базе Ривелино надо было отправить на тренировку — у бразильцев же тяга к мячу появляется с молоком матери. Что ему комнаты и кровати — вы ему мяч дайте. О, а ведь интересно, куда его жить определят? Небось, гостиницу какую приглядели.

Пробежав несколько кругов, динамовцы по команде тренера перешли на ходьбу и, пройдя метров триста-четыреста, собрались в центре поля.

— Ну, как настроение? — осведомился Голодец. — Не устали, часом?

— Да не, порядок! — вразнобой откликнулись игроки. — Можно и еще малость позаниматься.

— А вот это уже лишнее! — отрезал подошедший Бесков. — Перегружать организм не следует. — Константин Иванович внимательно оглядел своих футболистов. Вроде бы все в порядке, лица бодрые, веселые. На стоящего рядом с тренером заморского новичка поглядывают со сдержанным любопытством. — Если кто не в курсе, — не стал тянуть кота за известное место Бесков, — то сообщаю: это игрок бразильской сборной и с сегодняшнего дня наш одноклубник. Прошу любить и жаловать, Ривелино. У нас в аренде до конца чемпионата. Сейчас утрясаются последние детали с Федерацией, так что в ближайших матчах он уже вполне может выйти на поле. Тем более, что сам рвется в бой.

Переводчица, вставшая за плечом бразильца, склонилась к его уху и торопливо переводила речь старшего тренера. Футболист улыбался и согласно кивал.

— Константин Иванович, можно вопрос? — Аничкин словно прилежный школьник поднял руку. Бесков недовольно вздохнул.

— Валяй.

— А в Кубке кубков он играть за нас в финале с «Барселоной» сможет?

Тренер мрачно пожевал губу.

— Вряд ли. Мы заявку заранее подавали, он в ней не значится.

— Жаль, — разочарованно вздохнул капитан.

— Что за упаднические настроения? — мгновенно вызверился Бесков. — Вы что, без легионера ни на что не годитесь? Это переводить не нужно! — повернул он голову к переводчице. — В общем так, дискуссию завершаем. В душ и на ужин. Сегодня ночуете на базе. — Игроки заворчали. — Я сказал, на базе! — повысил голос Константин Иванович. — Хватит с меня ваших загулов и драк. Ничего, поскучаете, не развалитесь.

— Это ж какая сука нас заложила? — вполголоса поинтересовался Маслов. — Я ведь халдеям сотку лишнюю подкинул, чтобы рот на замке держали. Вот гниды брехливые! Ну ничего, доберусь я до них, слезами кровавыми умоются.

— Да ладно тебе, — повернулся к приятелю Аничкин. — Думаешь, там без них некому настучать было? Вот ты наивный.

А Мельник тем временем напряженно размышлял, как можно связаться с Валей и сообщить ей о том, что сегодняшняя вечерняя встреча и обещанный серьезный разговор не состоятся. Желательно, корректно. Бля, бешенная ведь девка — нафантазирует себе какую-нибудь глупость с чушью пополам и жди беды. Кто его знает, что придет в голову подруге. С нее вполне станется завалиться прямиком на базу и устроить здесь хороший скандал.

— Дани! — Ривелино подошел к Мельнику и требовательно подергал за рукав футболки. — Скажи, а ты в какой комнате живешь? Может быть, разместимся вместе? — Бразилец говорил с забавным акцентом, иногда смешно путая окончания и падежи, и Данила невольно улыбнулся.

— Хорошо, я поговорю со своим соседом. Думаю, он поймет. А тебе уже выделили номер?

— О, да, — оживился Ривелино. — Знаешь, у нас такие комнаты не всегда даже для сборной дают. Все просто замечательно.

— Надо же, — удивился Мельник. — А я думал, что тебе покажется все очень скромным и простым. Кстати, а твоя переводчица куда делась?

— А, — легкомысленно улыбнулся бразилец. — Сказала, что ей пора уезжать домой. Обещала приехать завтра. Мне она, правда, совсем не понравилась. Футбол не любит, смотрит, будто островной ботропс.

— Кто?!

— Это, — Ривелино замялся, подыскивая слова. — Змея такая. Очень ядовитая и опасная. У нас есть остров — Кеймада-Гранди — так вот на нем этих тварей просто не сосчитать. Говорят, что несколько тысяч. Не знаю, не проверял. Но если такая гадина укусит человека, то пиши пропало — верная смерть! — Футболист быстро перекрестился.

— Ты что, верующий? — поинтересовался Данила.

— О, да! — истово закивал бразилец. — Вся моя семья очень религиозна. И у меня с самого детства воспитывали любовь к богу. А мой отец не терпел, если я пытался ослушаться. Он тогда брался за ремень. — Ривелино помрачнел. — Отстал только когда я подписал свой первый контракт с «Коринтиансом». Вот тогда он понял, что благодаря моему увлечению футболом можно заполучить хорошие деньги.