«Я гибну, но мой смех еще не стих», или Сага об Анле Безумном. Книга первая

«Не мне, понятно, давать советы героям. Но много ли отваги нужно, чтобы убить безоружного человека? И каково было нежной Ингибьёрг делить в брачную ночь ложе с мужчиной, на руках которого не высохла кровь ее мужа?».

XLV

Харальд конунг не желал смерти Ингвара ярла. Он и прежде не считал его своим врагом, а после того, как тот защитил его перед Весетом ярлом, и подавно. Поэтому, когда конунг с воинами ворвался в большой зал, он назвал себя и предложил ярлу сдаться. Воинов у Ингвара ярла было больше, чем у Харальда конунга. Но его херсиры и гриди не ожидали нападения, к тому же многие были так пьяны, что едва стояли на ногах. Хмель ударил и в голову Ингвара ярла, и он объявил, что не покорится человеку, который проник в его дом обманом. После этого люди его закричали, что не покинут своего вождя, и начали вооружаться. Тогда конунг велел своим воинам напасть на них, и погибло много гостей Ингвара ярла. Самого хозяина усадьбы, по приказу конунга, сдавили щитами и повалили наземь.

Победитель приказал запереть Ингвара ярла вместе с женой и готовиться к возможному нападению. После этого Харальд конунг стал думать, что ему делать дальше. Вначале он хотел вернуться в Хлейдр. Но когда Ингвар ярл не пожелал мира, конунг понял, что не будет покоя в его землях, пока он не защитит себя от новых врагов. Датский вождь не сомневался, что Оттар конунг не оставит зятя в беде. И летом явится целое войско, которое нападет на Селунд. Харальд конунг знал, что не сможет выставить столько воинов, сколько приведет конунг гаутов. Поэтому утром он послал Харальда ярла с Хастингом и Гримольвом в гавань, чтобы они отплыли на Селунд. Там их должны был дожидаться Рандвер конунг и Лейдольв Серошкурый с воинами, которых следовало доставить в Сканей.

Рандвер конунг сдержал свое обещание и прислал тридцать дюжин воинов. Еще полтораста ратников из датских земель привел Лейдольв Серошкурый. Конунг встретил их с распростертыми объятьями и велел херсирам следить за тем, чтобы ни один человек в его стане не терпел нужды. Теперь он мог остаться в Сканей, поджидая прихода Оттара конунга с его войском. Все же Харальд конунг вновь попытался примириться с Ингваром ярлом. Он заявил ему, что не хотел вражды ни с ним, ни с его тестем. Однако если Оттар конунг приведет войско в его земли, обещал сражаться не на жизнь, а на смерть. Ингвар ярл отвечал, что ничего так не желает, как выйти против Харальда конунга с мечом в руке. После этого конунг отпустил Ингвара ярла с женою, но удержал при себе его сестру.

XLVI

Объявился тогда среди людей Харальда конунга необыкновенный человек. По виду старик, но высокий и величавый, он легко сходился с людьми, и каждый принимал его за того, кем он хотел казаться. Лицо его, наполовину закрытое длинными волосами, густыми усами и седой бородой, вызывало и радость, и трепет, а голос мог ласкать, как бриз, и греметь, как гром. Один глаз незнакомца был всегда прищурен, как у кривого, зато другой пылал огнем и пронзал, словно острый нож. Он мог завести любой разговор и ответить на все вопросы. Только при этом старик узнавал, что ему было нужно, а люди не знали, что о нем и подумать. Он откликался на имя Харбард97, хотя вряд ли так его называли отец и мать.

Никто не уследил, когда и откуда он появился в ярловой усадьбе в Сканей. Харальд конунг увидел его впервые, когда он стоял во дворе в своем синем плаще и смотрел, как гриди упражняются на мечах. Один херсир, приняв этого человека за слугу, велел ему принести воды, чтобы утолить свою жажду. Харбард ничего не ответил, а когда тот повторил приказ, объявил, что может дать его бойцам нечто более бодрящее, чем пресную водицу. Он протянул руку и достал из-под своего плаща копье, древко которого было покрыто искусно вырезанными рунами.

Вслед за этим Харбард вошел в круг воинов и предложил каждому из них сразиться с ним. Гриди Харальда конунга приняли его слова за шутку и стали смеяться над выдумкой незнакомца, который казался намного старше их. Но Харбард взглянул на них с улыбкой, которая многих привела в дрожь, словно нежданно ударил мороз. Тогда херсир, что первым окликнул старика, принял вызов и пошел к нему с мечом, желая проучить седого бахвала. Харбард же только дважды взмахнул копьем, и сперва меч херсира, а затем и он сам оказались на земле.

Что тут долго сказывать?! Первые бойцы Харальда конунга выходили против Харбарда вдвоем, втроем и вчетвером, но конец был один и тот же. Все они вначале прощались с оружием, а затем падали на землю, будучи не в силах устоять против жала копья и силы руки противника. Однако, хотя его чудное копье летало и разило, как молния, ни один воин не получил глубокой раны. Зато порезов, синяков и шишек у них было в избытке. Даже самые опытные поединщики не могли припомнить столь искусного боя, который в этот день показал всем Харбард.