Я и мои истинные

Зато театр вот подарили. Ура?

9. Глава, в которой события начинают развиваться

— Ты должна отпустить меня на состязания Большого клыка! Ма, слышишь?

Я невольно оторвала взгляд от очередного письма Идриса и посмотрела на сына. Фауст сильно нервничал. Даже стучал деревянным протезом по полу, чего обычно за ним не замечалось.

— Твой дядя обещал, что подумает о трассе для юных оборотней… и женщин. Хотя последнее, видят предтечи, я никогда не дождусь.

— Ты не поняла. Мне нужно уже сейчас. Я должен получить кубок славы. Мам… Да отвлекись ты от этой писанины хоть на мгновение! — Он попытался вырвать у меня письмо и почти сразу же сжался под пристальным взглядом лежавшего у окна дракона. — Если вам всем плевать на меня, так и скажите!

— Солнышко…

Фауст поморщился:

— Не называй меня так. Я мужчина, а не сопливый щенок. Почему ты не хочешь уговорить дядю Хара пустить меня соревноваться с остальными? Я уже взрослый!

— Взрослый щенок, взрослый щенок! — закричали скорпиончки, показывая старшому брату язык и кое-какие неприличные жесты, которые они подсмотрели у Шиана. Я закатила глаза.

— Фир, пожалуйста!

Павлин без малейшего недовольства вышел из кухни и поманил хулиганов кусочками сахара. Новый наложник прекрасно справлялся со своими обязанностями. Я словно получила идеального секретаря. Он все записывал, ничего не забывал, всегда был рядом и, казалось, не нуждался во сне. Даже Каин, просканировав его мысли, недовольно признал:

— Сойдет.

— Он не опасен для нас? — предосторожность была сейчас не лишней.

— Не бойся… просто пусть держится подальше.

Что он имел ввиду под этими словами — непонятно. Главное, Фиралис отлично вписался в нашу семью. Когда он только появился на пороге, с множеством сундуков, забитых одеждой и золотом, никто не верил, что павлин выдержит в этой психушке хоть один день. Но он всех переиграл.

Помогла бесстрастная натура и стальная выдержка.

Он ничего не требовал. Не привлекал к себе внимания, неизменно появлясь с результатами своей работы и затем исчезая; не вызывал ревности даже у Шиана, так еще умудрился одновременно вести хозяйство и взять на себя управление театром бабушки. Плевать на все его странности, я искренне восхищалась трудолюбивым павлином.

Моя воля — ходил бы расцелованный. Но увы, Фиру я нравилась только как уважаемая хозяйка дома.

— Мой дорогой наследник, мой первенец, — когда кривляющихся скорпиошек увели, я попыталась прощупать почву перед серьезным разговором. — Ты ведь понимаешь, что на тебе лежат определенные обязательства? Ты не можешь рисковать жизнью без причины. Зачем тебе эти соревнования? Туда идут обычные оборотни, те, кому нужно хоть как-то выделиться на общем фоне.

— А мне, значит, выделяться не нужно?

И когда Фауст успел стать таким колючим и большим? Шире меня в плечах. А я ведь еще помнила тот крохотный трогательный комочек, умещавшийся на коленях. Кориандр считал, что это из-за хорошего питания и отсутствия стресса, но я сомневалась — за один цикл от малютки до подростка? Видимо, особенность росомах.

— Смотря ради чего? Ты ведь и так особенный, — постаралась поймать его взгляд. Фауст оскалил немаленькие клыки, с горечью отозвался:

— Ага. Жалкий дельта. Неудачник, которого записали в абканат! Боишься, что я насмерть расшибусь, да, ма? Такой позор для семьи, где сплошные альфы!

— Быть дельтой — нормально. Мой вид вообще не умеет превращаться в зверей, но это не делает нас хуже. И ты не хуже братьев, — невольно повысила тон.

А мальчишка будто того и ждал, чтобы вспыхнуть.

— Чудесно. Может, подкрепишь свои слова действиями? Хоть раз? Я хочу участвовать в состязаниях!

— Это опасно.

— Плевать!

— А мне нет! Какая муха тебя укусила? Зачем бесцельно рисковать своей жизнью?

— Но тебе-то можно, хотя ты — самка!

Ничего себе заявление… Я несколько потерялась, не зная, что на это ответить.

— К чему крики? Что происходит? — Кориандр спустился вниз, неся на руках Лилию. Их сопровождали тявкающие и ластящиеся к ногам белые волчата. Фауст завистливо посмотрел на младших братьев в звериной форме.

— Ничего. Можете обо мне забыть… вам не привыкать, — отрывисто сказал он, пробегая мимо отца. Наверху вызывающе-злобно хлопнула дверь.

— Он хочет скакать по крутящимся бревнам и висеть на указательных пальцах над пропастью вместе с остальными одиночками столицы, — нервно вздохнула я, потирая виски кончиками пальцев. — А я отказала.

Взяла у супруга улыбающуюся дочь. Большая часть скорпионов и тройняшки заворожено следили за тем, как красавица-Лили старательно грызет кусочки зайчатины своими крохотными зубками. Интересно, благоговение к женскому роду у них в подкорке прописано или это все же перенятое поведение?

— Хоть это и не похоже на обычные битвы за титул сильнейшего альраута, но там ведь тоже получают ранения, да? — поинтересовался лекарь обеспокоенно.