Я и мои истинные

— Вам с инемонами делить нечего, а вот с Багротом… — Я с тревогой отошла от окна. — Выглядело, словно он так и планировал. Будто нарывался на удар… Иначе к чему была та улыбка?

— А какой самец станет показывать при всех свою слабость? Шиасады всегда были двуличными. Сами в глаза заглядывают, губы тянут, но мысли замудренной машиной закрыть не забудут. Он еще потом придет извиняться за проявленную грубость.

Извинения? Сомневаюсь.

Но думать о провалившихся переговорах не было сил. Прошло несколько часов с тех пор, как императорский паланкин доставил нас с Фаустом во дворец. Подальше от скандала. Личный врач Аттиса осмотрел юношу еще раз, после чего выдал успокаивающий вердикт — сломан нос, трещина в запястье и пара царапин. Ничего серьезного. Шкура росомах весьма пластична, она хорошо держала удар.

Только от этого как-то не легче. Если тело пострадало минимально, то гордость моего сына была разбита в щепки.

Он замкнулся. На вопросы не отвечал. Признался лишь, что давно начал проводить время с сородичами, приехавшими в столицу ради аудиенции с императором. Те охотно приняли его в свои ряды. Именно с легкой подачи этого клана на соревнованиях сильнейших оказался едва обученный подросток. Росомах не смутил ни протез, ни ранг "дельта", ни отсутствие опыта. Они в него "верили".

А мне до одури хотелось ругаться, только вот на кого? На себя? На Фауста, на эту дурацкую систему, отравлявшую умы, перед которой глас разума становился бессилен?

Пока сын, одурманенный лекарствами, спал в соседней комнате, из дворца тишины пришла бывшая мать-драконица. Со стороны казалось, будто она хочет меня утешить. Но я слишком хорошо понимала натуру Гаверии, чтобы строить иллюзии на этот счет.

— Твои мужчины скоро прибудут? — спросила она невзначай.

— Кориандр уже в пути, а Каин сейчас с вашим сыном… угх… выясняет отношения с южной делегацией. Похоже, Аттис сломал королю челюсть.

— Хорошо. Это хорошо.

Я уставилась на нее долгим немигающим взглядом. Нет, не похоже, что издевается.

— Нам надо поговорить, — Гаверия была серьезна. Морщины вокруг жесткого рта углубились, когда она ровным голосом сказала: — Ты должна родить наследника престола.

— Угу. Прямо сейчас потащу Каина в пещеру и как напрыгну…

— Я не про твоего зверя. Роди от Аттиса.

Пока я соображала, в какой параллельной вселенной внезапно оказалась, она спешно добавила:

— Империи нужен сильный дракон. Соседи почуяли нашу слабость, скоро пойдут пересуды… А ты нравишься моему сыну. Предтечи, он при всех заступился за твою честь! Чужой жены, не своей! Нарушил все существующие правила!

— И я благодарна. Но Аттис…

— Он согласится, даже не сомневайся. Я не предлагаю место императрицы — желай ты его, давно бы прибрала к рукам. Но ведь есть еще земли, — Гаверия облизнулась. — Земли моего отца, обширные, плодородные. Целый город, населенный верными подданными престола… Там никто не будет тебе указ.

— Кажется, вы пытаетесь меня купить.

Мне не нравилась ее настойчивость и странный блеск в глазах.

— И что с того? Общий ребенок решит все разногласия. Ты, избранница пророков-фениксов, будешь матерью следующего императора, твои дети станут братьями великого владыки. Никаких тревог из-за будущего или обязанностей, ложащихся на плечи официальной супруге. Это идеальная сделка.

— Хотите закрепить власть за сыном? — Я криво улыбнулась. — Вот только время для сводничества выбрали не подходящее. Отказываюсь.

— Проклятье! Сама же видишь, Бринна слишком слабая. Она не сможет доносить яйцо императора. А ты — да. Хваленная земная плодовитость… Моя ошибка, что я не разглядела выгоду раньше. Может, и байки про святую деву оказались бы к месту и не подрывали авторитет престола!

Невероятно.

Прямолинейность оборотней все еще была способна меня удивлять — вот так сидеть напротив и пылко рассуждать, как ей хочется использовать сложившуюся ситуацию в своих целях. Внезапно меня осенило.

— Вас ведь не действия фениксов беспокоят, а их предсказания, верно? Они давно твердят о большой беде. Вы хотите защитить свою семью, породнившись с Тиамат.

Судя по тому, как резко скакнули в сторону треугольные зрачки выцветших оранжевых глаз, я была близка к истине.

— Гаверия, вы знали ее лучше, чем я.

— Я уже говорила — она воспользовалась моим одиночеством и уязвимостью! Это была ошибка!

— Да знаю-знаю… Я про другое. Шиасад может быть прав в своих страхах? Она ненавидела этот мир? Что-нибудь проскальзывало в ее речах, когда она жила в Нан-Шэ — может, мечты вернуться домой или отомстить обидчикам?

— Не знаю, девочка. Твоя мать была загадочной личностью. Она стремилась к власти и глубоко презирала всех, кто не мог быть с ней наравне. Но она никогда не отличалась бездумным подходом; то, что нельзя забрать силой, она приручала. Вот и весь ответ.

— Ясно, — Я чувствовала приближение Кориандра и смятение проклятого. Значит, мирного исхода ждать не стоило. Довольно пустой болтовни, сейчас нужно быть рядом с близкими.