Я иду искать

Если бы не было этой правды,

Если бы не было на грабли дважды.

Если бы не было этой боли,

То всё могло бы быть иначе.

(с) «Если бы», MARIA.

Игнат

«С чего ты решил, что имеешь к моей дочери какое-то отношение?».

За Лилей давно захлопнулась дверь в подъезд, домофон оглушающе молчит минут пять, а то и десять, я же до сих пор катаю на языке врезавшийся зазубринами в усталый мозг вопрос.

С Аристовой мы всегда ругались феерически. До севших к чертям голосов. До битой посуды, усыпавшей разнокалиберными осколками пол. До приезжавшего к нам разбираться по вызову соседей наряда полиции.

Мирились мы, правда, не менее фантастически. До так часто падавшей со стены в спальне картины, что я перестал вешать ее обратно. До глубоких царапин-борозд на моих лопатках. До красноречивых синяков у Лильки на коленях и таких же недвусмысленных засосов на ее нежной шее.

Своими криками мы раздражали половину жильцов нашего несчастного дома, а вторую половину заставляли завидовать охватившему нас сумасшествию со вкусом малины, черничного пирога и ароматного кофе с каплей ликера. Рвали пуговицы на рубашках, клеймили друг друга жгучими поцелуями и проваливались в дрему измотанные где-то под утро.

Чтобы потом днем отправляться по своим делам, обмениваться полными пошлостей эсэмэсками и встречаться на треке, арене или у входа в бар, где работала Аристова. Снова закипать от головокружительной близости и верить, что так будет всегда.

Рука об руку. Ключица к ключице. Дыхание в унисон.

Тогда нашей страсти с лихвой хватало на то, чтобы расплавить в ее котле разделявшие нас противоречия. А сейчас… сейчас я даже не могу подняться в нужную квартиру, вытряхнуть Лилю из постели и добиться от нее такого необходимого признания.

Возможно, и, правда, стоило оставить в покое призраков прошлого, но я не могу.

«Лиля, у тебя не получится убегать и прятаться вечно. Я все равно найду».

Поставив хотя бы такую виртуальную точку в том разговоре, который мне не дали закончить, я несколько раз глубоко вдыхаю, опускаюсь на скамейку, широко расставив ноги, и упираюсь локтями в колени.

Теплый майский ветер взъерошивает мои волосы, скользит по загривку и проникает за шиворот, выписывая замысловатые линии. В то время как я высоко задираю голову и приклеиваюсь рассеянным взглядом к антрацитово-черному небу, мысленно телепортируясь в то далекое лето, где мы с Аристовой были счастливы.

Скупали ведрами мороженое — кофейное, смородиновое, ананасовое. Устраивали свидания на крыше, запивая клубнику шампанским. Дурачились, измазывая друг друга в сливках, и вместе карабкались в ванну, заливая водой нежно-голубой кафель. А еще были готовы вдвоем воевать против целого мира.

Теперь воюем друг с другом…

И надо бы первому прекратить эту дурацкую борьбу, отступить, остепениться, в конце концов. Ведь дома, действительно, ждет невеста, научившаяся ради меня готовить сырники, печь блинчики и лепить вареники с вишней из тонкого теста. Всегда готовая идти на компромиссы, а еще по несколько часов торчать в спортивном зале, чтобы сделать свою фигуру лучше.

Это ли не ценно?

— Привет, Вик. Не спишь? Ну, ты ложись, отдыхай. Я пока не освободился. Здесь заночую. Не беспокойся.

Два часа назад я соврал Левиной, что в одном из салонов коротнуло проводку и ситуация требует моего немедленного присутствия. И теперь я снова ей вру, продолжая поддерживать выстроенную легенду. Несмотря на сотню доводов рассудка. Невзирая на очевидные плюшки и бонусы. Наплевав на искреннюю симпатию к Виктории со стороны моей матери.

По новой прокручивая набившие оскомину «за» и «против», я неторопливо пересекаю безлюдную территорию жилого комплекса, дружелюбно киваю успевшему запомнить мою персону и больше не спрашивающему, откуда у меня ключи, охраннику и тенью выскальзываю за ворота. Чтобы любовно огладить крыло верной тачки, разблокировать сигнализацию и утонуть в мягком удобном кресле.

Сейчас я вылечу на трассу, положу стрелку на спидометре и нарежу пару кругов по окраине города, не думая ни о чем, кроме скорости и ветра, со свистом врывающегося в открытое окно и выдувающего все лишнее из тяжелой чугунной башки.

— Привет, Мот. Нет, не сплю. Говори. Что?!

Я перевожу входящий звонок на громкую и не стесняюсь в выражениях, кроя Бекетова отборным трехэтажным матом. Доверяю своему шестому чувству и ни на йоту не сомневаюсь, что возгорание в принадлежащей нам с Матвеем мастерской — дело рук Бекета.

Сам виноват. Накаркал.

А уже в следующую секунду я давлюсь оседающей на языке едкой конструкцией. Потому что автомобиль резко теряет управление, педаль тормоза проваливается в пустоту, и я хрен его что в этой ситуации предпринять.

Пять секунд до необратимости. Столкновение неизбежно.

— Я тебе скинул геолокацию. Забери меня, а.

Главное, чтобы не по частям.