Я — «Калибр-10». Штурм Грозного. Январь 95

Сергей Бочкарёв, наводчик-оператор БМП-1 № 322, рядовой:

«…Через двадцать-тридцать минут с момента выдвижения по броне сильно жахнуло. Все содрогнулись, и отовсюду посыпалось: «Блядь!..» и «Ни хуя себе!.» Не прошло и минуты, как Мишка (рядовой Михаил Кузнецов. — Прим. авт.) стал резко ворочать «чебурашку» (устройство управления башней и вооружением БМП. — Прим. авт.), что-то бормоча по внутренней связи (вероятно, переговариваясь с ротным). В следующее мгновение еще одна граната угодила в броню — вновь все вспомнили Бога и русский мат! Мишка выпустил снаряд по ходу движения и дал несколько раз пулеметную очередь, при этом успев зарядить орудие новым снарядом. Однако попадания в машину участились: с перерывом в одну-две минуты БМП содрогнулась еще три раза. Не останавливаясь и огрызаясь на атаки гранатометчиков, наша бээмпэшка продолжала катиться вперед. Попадания прекратились, но возникла новая опасность: в левом отсеке раздался крик: «Горим! У нас пожар!» Только теперь я увидел, как, до этого еще совсем темный, левый десантный отсек быстро озарялся светом разгоравшегося пламени. «Огнетушитель! Нужен огнетушитель! Где он?» — доносилось из отсека. «В самом деле! В машине же должен быть огнетушитель! Мы их получали и укомплектовывали ими каждую БМП!..» — промелькнула мысль в голове. Соображаю дальше: «Огнетушитель — возле десантных дверей!!! Но возле левой или правой двери?» Никому ничего подсказывать не пришлось — огнетушитель нашли и за минуту погасили пламя. «Ну и слава Богу! Теперь только бы не останавливаться, и вперед, вперед, вперед!» Передышка длилась не более пяти минут — на машину вновь начали сыпаться гранаты с той же периодичностью, как и в первый раз, и этого уже было достаточно. Попаданий было четыре или пять. Вначале я увидел, как на месте командира БМП (капитана Черентаева уже там не было) стало нарастать яркое зарево. «Снова пожар! Горим!» — скользнула мысль, и как бы в подтверждение этого в отсеках раздалось: «Мы горим! У механика пожар!» «Надо сбить пламя, потушить пожар! Машина же едет?! Значит, нужно только подавить огонь!» — мелькало в голове. Однако БМП остановилась. «Что случилось? Чего стоим?» — раздался чей-то голос. В ответ: «Водитель убитый!..» Все без команды ринулись из БМП наружу. Взору предстала боевая машина, стоящая на небольшом железобетонном мосту. Места механика и командира были объяты пламенем, которое вырывалось через открытые люки. Капитана Черентаева в машине не было (позже Мишка Кузнецов рассказывал, что командир роты не всегда сидел по-боевому, возможно, что во время возгорания он открыл люк и спрыгнул, либо его выбросило ударной волной), тело механика-водителя рядового Макарова пожирал огонь. Остановившаяся машина — хорошая мишень! Необходимо было срочно найти укрытие. Мост! Это то, что нужно — скорее, под мост! Кто-то вспомнил: «Оружие! Надо забрать оружие из десантного отсека!» Я был безоружен — свою СВД оставил в машине, поэтому развернулся и поспешил назад к БМП. Однако машину взбудоражило очередным попаданием гранаты: верхние десантные люки вывернуло наружу, в одном из них показалось тело, все объятое пламенем. Оно издало нечто нечеловеческое, всплеснуло руками и опустилось на броню. До этого что-то подобное мне приходилось видеть только в фильмах ужасов, но сейчас все происходило в реальности!