Читаем Я — «Калибр - 10». Штурм Грозного. Январь 95 полностью

Юрий Кириллов, механик-водитель БМП-1 № 322, рядовой:

— …Встали на улице — там [была] армада танков. Подбитое все стоит. Постреляли-постреляли, потом в нас давай стрелять…[240]


Сергей Бочкарёв, наводчик-оператор БМП-1 № 322, рядовой:

«Мы стояли и стреляли, как нам казалось, безответно. Ромашка (командир нашей боевой машины сержант Александр Романов или Ромашов) даже заскучал: ему надоело сидеть на рации и смотреть в триплексы. Вместе с единственным пехотинцем в пашем экипаже, пулеметчиком Рафиком Давлетбаевым, он пошел к соседним экипажам, узнать, как у них дела. Когда же Ромашка вернулся, то мы с Юриком (механик-водитель БМП-1 № 322 Юрий Кириллов, позже у него появится прозвище «Народ». — Прим. авт.) узнали обескураживающую новость: в голову тяжело ранен один боец, и его отнесли к медику».[241]

По воспоминаниям рядового Бочкарёва, замыкающие БМП довольно долго стояли на привокзальной площади, не подвергаясь обстрелу со стороны противника. Наводчики вели беспокоящий огонь в направлении 12-этажного здания, господствовавшего над прилегающей местностью.

Из радиопереговоров 131-й бригады

[«Волхов-1»] БМП-2, БМП-2, я «Волхов-1», прием! От тебя сзади, где-то на 7-м этаже… (12-этажного дома. — Прим. авт.) закрепился гранатометчик! «Поработай», «поработай», иначе «Рампу» угробят! Я «Волхов-1», прием!

[236-я] [Сейчас]

…Все сделаем!

<…>

[Неустановленный абонент] [«Работай»]…Пониже, пониже! Вот сейчас тронулся, тронулся… [Шумы. ]

…Там гранатометчики лежат… гранатометчики лежат, не дают танкам выйти![242]

Сергей Бочкарёв, наводчик-оператор БМП-1 № 322, рядовой:

«Наконец, по связи сообщили, что гранатометчик засел на седьмом этаже двенадцатиэтажки. Тогда я, как учили, постарался «уложить» весь этаж — в каждое окно осколочно-фугасным… Так, на несколько минут у меня и других наводчиков появилось дело: кто-то сообщал об огневой точке, и мы огрызались в том направлении».[243]

Вслед за этим в БМП-1 № 322 с небольшим интервалом по времени попали две кумулятивных гранаты.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное