Я. Хочу. Тебя.

   Чтоб зеленый крючок из них выскочил. Пусть хоть на время!

   До начала следующих суток.

   Тогда уже девчонку не пощажу! Возьму свое! С процентами! В абсолютное пользование!

   И даже слушать не стану, если начнет что-то там лепетать или опять разревется!

   Расклад простой. Моя. Она моя. Пока не наиграюсь. А я играть буду , похоже, долго!

   Прихродится обойти все клубы. Все кабаки. Все заведения, кроме совсем уж конченных гадюшников.

   Залить эту странную хрень. Что со мной происходит.

   Это дикое желание. Унять распирающий стояк, которым не то что гвозди, сваи забивать можно!

   И этот бред, что со мной вдруг начал твориться. Полная дичь. Ну реально.

   За девчонку, еще и ни хрена не умеющую, завод отдал.

   Да за этот завод пять тонн таких девок придушить можно!

   Еще и импотентом стал. Хожу со стояком бешеным, а трахнуть никого не могу. Не способен! Отвращает!

   Реально. Аж противно становится. Блевать тянет.

   Запах у них у всех не тот.

   Задницы скучные.

   И вообще. Ну все. Все на хер не то!

   Но виски в городе кончается. Брожу. Шатаюсь из одного бара в другой. Все вылакал. Все, что можно пить и не травануться до слепоты.

   А ни хрена.

   Не вырубило.

   И похоти к малявке не отключило.

   И задницы других девок красивее не стали.

Вариантов больше не остается.

   Ну, не начать же мне окучивать розы в собственном парке, в конце концов! На это специально обученные люди есть!

   И спать я там тоже не стану, как выброшенная из дому собака, под журчание фонтана!

   Возвращаюсь в дом.

   В конце концов, я мужик.

   Я могу и сдержаться!

   Уже глубокая ночь. Хотя нет. Ни хера. Скорее, скоро утро.

   Но, как только дохожу до спальни, бросаю единственный взгляд на лежащую в моей постели девчонку, все тормоза на хрен снова отключаются!

   Так и останавливаюсь. Сам себя дальше, вперед не пускаю. Внутри все разрывается и рычит.

   Приходится обеими руками в дверной косяк упереться.

   Жилы на шее раздуваются до удушья. Вены, кажется, сейчас просто лопнут.

   Такая маленькая. Такая нежная.

   Расслабленная вся. Податливая наверняка со сна. Теплая такой особенной негой.

   И простыня, мать ее, сползла.

   Бедро оголенное так и светится белизной в темной комнате. Так и манит. Хуже маяка работает в самый черный шторм.

   А у меня шторм. Буря. Ураган.

   И грудь ходуном ходит, как будто бежал на скорость всю страну три раза в обе стороны. Ну, или до столицы и обратно!

   Охренеть. Какая ж сладкая.    Даже на таком расстоянии чую, как пахнет. Манит. Призывает этим запахом! Нельзя не распробовать! Невозможно удержаться! Тут и мертвый бы встал. И к ней ринулся. Прямо на нее.

   Чееееерт!

   Дьявол и все его приспешники! Моя богиня Победы!

   Кто-нибудь!

   Дайте ж мне сил не накинуться на девчонку и не растерзать ее!

   Она же даже нормально спать не может! Крутится во сне! Губами сочными причмокивает.

   А меня не просто выворачивает.

   Меня уже потряхивать по-взрослому совсем начинает.

   Ни хрена виски не расслабляет. Кто сказал? Кто эту дичь придумал? Стояк еще бешеней становится.

   Ноги распахивает, переворачиваясь во сне.

   А у меня не только член. У меня вся кровь и все жилы, все дымиться. Сейчас вспыхнет!

   Особенно когда она так сладко начинает постанывать во сне… Ну точно. Манит! Веееедьма!

   – Арман?

   Приотрывает глаза. Видно, услышала мое рычание. Я вообще сейчас. Не рычать. Выть на луну готов.

   – Ты… Ты пьян?! О, Боже!

   Дергается.

   Простынка совсем сползает. Падает вниз. На пол.

   Почти отпрыгивает на постели, вжимаясь в деревянную спинку.

   Ну твою ж мать!

   Не то ты делаешь, девочка! Охххх, не то!

   Мало того, что всей своей обнаженностью мне глаза напрочь ослепляешь, отбивая последнюю силу воли!

   Так еще так и вижу, как перекидываю тебя через эту спинку. Оставляю только сочные упругие бедра. А волосы… Волосы наматываю на кулак, и…

   Ох, твою мать!

   Не знал бы, что девственница, решил бы, что специально!

   Ни одна опытная соблазнительница так яйца выкручивать не умела в моей жизни!

   – Да, – хриплю, медленно подходя в постели.

   Отворачиваюсь, поднимая простыню. Бросая прямо в нее, не глядя.

   – Прикройся, – челюсть сжимается до хруста. Я так все зубы себе с ней раскрошу!

   – Ты… Пьян!

   Опять лепечет. Ну, нет чтоб замолчать! Не драконить меня этим голосом. Самым блядь сексуальным из всех, которые слышал! Не напоминать, какой за этим голоском нежный розовый язычок прячется!

   – Пьян, – рычу, падая на постель.

   Прижимаю ее к себе. Уже хоть в простыню завернутую.

   Запах вдыхаю, как одуревший. Хоть так. Хоть маленькую дозу свою получу пока, уже легче станет.

   – Пьян, Ниииика! А вот ты мне скажи, – прижимаю к себе крепче. Не даю трепыхаться.

   – У вас с твоим долбоящером общий бизнес? Какой наркотой ты меня опоила, м? Крышу рвет хуже всего, что существует в природе! Да не бойся ты, – опять рычу.

   Вертится. Выкручивается под моими руками. Сама не понимает, как по члену упругой попкой езолит. Как зверя, которого и так ничем не усмирить, еще сильнее распаляет.

   – Не бойся, – хватаю в охапку. В стальной захват. Такой, в котором трепыхаться уже не получится. Аж глаза кровью наливаются.

   – Не трону. Спи давай.

31 Глава 31

Ника

   Я просыпаюсь, чувствуя, что по телу будто проехался танк.

   Осторожно шевелюсь .