Я хочу твоего мужа

— Секунду погоди, — слышу, как что-то хлопает и голоса затихают, — теперь говори.

— Ко мне приходила Прокина!

— Чего хотела?

— Сначала делилась подробностями интимной жизни с Березиным, потом требовала, чтобы я оставила его в покое и свалила в туман, дабы не мешать их счастью, а потом начала угрожать.

— Подробности, — бесстрастно требует он.

— Намекнула, что если одной бродить по ночам, то всякое может случится. Можно упасть, пораниться, остаться без глаза.

Он молчит. Недолго, всего несколько секунд, но этого хватает чтобы сердце перевернулось в груди и зашлось в судорогах. Я так точно инфаркт схвачу!

— Угроза физической расправы — это серьезная статья, а после поджога тем более. Если это действительно так, то она себе приговор подписала.

— Думаешь вру?

— Не врешь. Но в суде будут нужны доказательства, свидетели. Что угодно. Одних слов мало.

— Есть и то, и другое, — тараторю я, — она как пришла, я сразу диктофон включила, а в конце прораб пришел, услышал, как она со мной разговаривает и вышвырнул на улицу.

— Прекрасно, — задумчиво произнес он, — звони следователю. Рассказывай все, пересылай запись. Заручись поддержкой прораба, чтобы в случае чего он мог подтвердить твои слова.

— Хорошо, — медленно выдыхаю. На самом деле во всей этой ситуации нет ничего хорошего, но осознание того, что дрянь сама себе вырыла могилу и не останется безнаказанной, немного утешает.

Однако следующая фраза Карпова напрочь убивает желание радоваться:

— Пока их с братом не заберут, одна на улице не появляйся.

— Думаешь, она не шутила? — у меня перехватывает голос.

— Кир, не включай наивную девочку. Кафе они тебе сожгли безо всяких шуток. Я бы не стал отмахиваться от угроз.

Сглатываю. Слюна горькая.

— Не буду.

— Ты как? — теперь слышится явное беспокойство.

Я не вижу смысла обманывать, поэтому честно признаюсь:

— Я не знаю. Состояние странное, будто все вокруг рушится, и земля из-под ног уходит. А еще мне страшно.

— Тебя может кто-нибудь забрать? Я сегодня не в городе, как назло. Черт, как невовремя все.

Что поделать, закон природы. Все говно всегда случается невовремя.

— Не переживай. Я на машине…

— Нет! За руль не садись! — резко отбивает Карпов, — если Прокин замкнул провода в кафе, то кто помешает сделать тоже самое в машине.

Боже…

Жмурюсь. Сердце отбивает дикий ритм. Дыхание через раз.

— Сейчас Алисе позвоню.

— Звони, — поддерживает он, — попроси ее отвезти тебя домой. В свою машину не садись. Поняла? И из дома без необходимости не выходи.

Молчу. Не дышу.

— Кир, ты слышишь меня? — зовет Саша.

— Слышу. Я все поняла.

— Все будет хорошо, — его голос смягчается, — не переживай.

— Не буду.

— Я сейчас посигналю знакомым ребятам. Они присмотрят, машину заодно проверят. Завтра я вернусь. Договорились?

— Да.

После Карпова набираю Алису. Она внимательно выслушивает мое путанное объяснение и, сдерживаясь от комментариев по поводу всей этой ситуации, просто говорит:

— В семь приеду.

— Спасибо.

— Я с тобой, Кир. Справимся.

На глаза наворачиваются слезы. Не представляю, чтобы делала без ее поддержки.

* * *

После иду к Руслану, проговариваю с ним всю ситуацию и заручаюсь поддержкой. Он без единого колебания соглашается подтвердить мои слова в суде, если до этого дойдет дело, и даже предлагает проводить до дома, но я отказываюсь и еще раз благодарю.

Потом возвращаюсь в кабинет, связываюсь со следователем по моему делу и передаю ему всю информацию. Он в свою очередь радует новостью, что на днях у него будет ордер на арест Прокиных.

Всего несколько дней и этот кошмар закончится. Скорее бы.

Абсолютно без сил растягиваюсь на диванчике и выдыхаю.

На душе неспокойно. Вроде сделала все, что могла, все как говорил Карпов, но все равно кошки скребут. В чем проблема, понимаю только спустя несколько минут после того, как заново проигрываю в голове сегодняшние события.

В такой сложный момент, чувствуя, как над головой сгущаются тучи, я позвонила всем: Саше, лучшей подруге, следователю. Даже с прорабом и то долго разговаривала. Но у меня даже мысли не проскочило о том, что надо позвонить мужу.

Кажется, я уже подсознательно не жду от него защиты. Он перестал быть для меня тем человеком, к которому можно прийти со своими проблемами и пожаловаться. Он теперь тот, кто эти проблемы создает. Ведь если бы не Леша и его вранье, то ничего бы этого не было.

Надо все равно ему позвонить и порадовать новостями. Мне даже интересно, что он скажет. Поэтому набираю, жду ответа, лениво рассматривая свой маникюр.

— Да, Кир! — Березин звучит как-то неправильно, приглушенно.

У меня моментально картинка перед глазами, как он наяривает Прокину на рабочем столе, или где-нибудь в подсобке, или, может, у нее на квартире. Или в машине. Или не Марину.

Аж кровь к щекам приливает. Но спустя миг до меня доходит, что слышу и другие голоса, а потом и вовсе раздается механический голос, сообщающий номер этажа.

В лифте он. Там всегда была слабая связь, приходилось то кричать, то слушать треск и шипение. Меня вроде отпускает, но этот всплеск на пустом месте, он такой…показательный. И неотвратимый.

— Привет. Есть время? Поговорить надо…