Я люблю дракона

– Вечером. Мы слетаем в лес. Огнецвет редкое растение. Жители Эмерита примечают места, где заметили ростки этого цветка, и начинают тщательно их охранять. Когда подходит время цветения, то в этих местах устраиваются пиршества. Это не королевские балы, наоборот, простые деревенские гуляния.

– Тем интереснее, – радостно откликнулась я, предвкушая путешествие.

После обеда мне предстоял разговор с родительницей. Мы разместились в гостиной моих покоев. Лицо матери выражало раскаяние. Неужели она наконец поняла, что любит меня? Что ее месть глупа и безнадежна? Как бы мне хотелось в это верить! Но я уже пообещала Ордариону, что не буду наивной больше ни с кем, кроме него. Ведь только он может гарантировать мне полную защиту.

– Лео… – Мама пересела ко мне на диван и взяла мои руки в свои. – Нам нужно поговорить. В первую очередь о том, что ты услышала. Ты все неправильно поняла.

Опять двадцать пять!

– Не стоит. Мои выводы делались не только на основании подслушанного разговора, поэтому сейчас переубеждать меня в чем-то не стоит. Если у тебя есть другие темы для разговоров, предлагаю озвучить их.

Она пыталась найти в выражении моих глаз неуверенность, но не могла. Тогда мама вздохнула и достала из кисета небольшую коробочку. Открыв ее, она протянула коробочку мне. На бархатном ложе лежало изумрудное кольцо.

– Возьми. Это тебе.

– Что это? – спросила я, не спеша надевать кольцо.

Я хорошо усвоила урок Ордариона на площади: «Не забывай, где ты находишься. Не бери у всех то, что они предлагают. Не следуй послушно, а имей свои мозги и свою точку зрения. Не торопись отправляться на тот свет из-за собственной наивности».

– Подарок. От чистого сердца, поверь мне. Я лишь хочу обезопасить тебя. Если не веришь, что оно безопасно, можешь спросить о нем своего… Илиата. Для полубога это не составит труда.

Последней фразой она дала мне понять, что не сомневается, кто скрывается под личиной графа. Разубеждать мать или разыгрывать дурочку я не собиралась, поэтому закрыла коробочку и отложила ее в сторону. Я обязательно спрошу о кольце у Ордариона. Имея определенных осведомителей и являясь непосредственным участником событий, несложно догадаться, какого на самом деле происхождения кронпринц.

– Благодарю вас за подарок. Могу я еще чем-нибудь помочь? – нейтрально спросила я.

– Когда-нибудь ты поймешь мои поступки.

– Когда-нибудь, – задумчиво прошептала я и внимательно посмотрела на мать, – когда в моем сердце будет столько же злобы и черноты. Но я постараюсь этого не допустить. Месть разрушает не только врагов, но и самого носителя.

– Прекрасного дня, ваше высочество.

– Не смею вас более задерживать, – встав и склонив голову, ответила я.

За мамой бесшумно закрылась дверь. По моей щеке скатилась слеза, которую я быстро вытерла платком. Когда-нибудь поймет и она. Лишь бы не было слишком поздно.

По окончании вечера не осталось ни одного гостя, не уверенного в нашей с графом влюбленности. Я и сама чувствовала странную эйфорию в душе, словно за спиной выросли крылья. И даже разговор с матерью не испортил впечатления от сегодняшнего дня. Ордарион провожал меня в мои покои. Мы улыбались и переглядывались, ведь сейчас рядом со мной шел «брат».

– Говорят, вы влюбились, – неожиданно изрек он.

– Мало ли какие слухи ходят по дворцу! Однажды тут говорили о вашей импотенции.

– О, эти слухи достигли и меня, – негромко рассмеялся Дарий. – Но тот, кто их распускал, знал, что это гнусная ложь.

– И не стыдно ему было клеветать на дееспособного принца? – стрельнув в свою пару насмешливым взглядом, осведомилась я.

– Уверен, что он – или она – ни капли не раскаивается.

– Будьте в этом уверены, – нагло заявила я.

Перед нами открыли дверь моих покоев. Служанка, поклонившись, скрылась в спальне, оставив нас с Ордарионом наедине в гостиной. Неожиданно стены начали давить, будто пространства было мало для нас двоих. Или это из-за притяжения между нами?

Почему он не поцелует меня? Я этого безумно хочу! Настолько сильно, что губы начинает щипать от одной мысли об этом!

– Подожди меня здесь, пока я переоденусь, – проговорила я и проказливо добавила: – Братик.

Глаза принца нехорошо сверкнули, и Дарий в считаные секунды сократил расстояние между нами, нависнув надо мной.

– Не смей называть меня так и тем самым делать из меня извращенца!

– А по какой причине слово «извращенец» стало синонимом брату? – с едва сдерживаемым смехом спросила я. – Ну же! Скажи мне это!

– Не заставляй меня делать устных признаний.

Вот как? Признаваться не хотим? Ладно-ладно.

– Что ж, вероятно, вам будет приятней, если я буду звать вас, например, мамочкой? Ведь, помнится, именно вы были моим опекуном…