Я люблю Париж

Почему-то наутро мне лучше не стало. Наверное, потому, что поспать так и не удалось. Я сверялась с часами каждые пятнадцать минут, периодически проваливаясь во сны, в которых летала — с обочины или со стены, а один раз даже с Эйфелевой башни, а потом резко просыпалась. В конце концов я выбралась из-под покрывала, стараясь не разбудить Алекса, и приняла душ. Было только семь, а с Луизой мы должны встретиться в половине первого, но я хотела пройтись и проветриться. Буквально и фигурально в голове шумело после того, как я не рассчитала силы за трапезой накануне, выпив больше, чем успела переварить за ночь. Зеркало по утрам было не на моей стороне, и это утро не стало исключением. Баклажанный цвет на треклятой щеке поблек и пожелтел. Глаз выглядел так, словно я провела десять раундов на ринге, и хотя я незнакома с боксерами, со стороны вполне можно было это заподозрить. Бессонница меня не украсила — нос покраснел, а глаза припухли и стали узкими, как у свиньи. Писаная красавица.

Я оделась в ванной, «нарисовала» лицо, натянула вчерашние джинсы. В принципе мне не надо было ходить на цыпочках и дышать через раз — Алекс будет спать подо что угодно, пока его не разбудит будильник. Не раз в его квартире мне приходилось лежать и слушать, как гремит и звенит стройка напротив. Просто сегодня я не хотела разбудить его даже невзначай.

— Доброе утро, мадемуазель!

— Ален!

К счастью, к этому моменту я вырвалась из бесконечного круга вопросов «Какого черта?» и «Почему он меня не любит?» и изобразила почти приветливую улыбку.

— Я могу сделать что-нибудь для вас этим утром? — спросил он. Теперь он хотя бы не выглядел напуганным. Настороженным — да, но не напуганным.

— Вы не могли бы подсказать, где можно совершить прогулку по воде? — Я выудила свою карту и положила ее на стол. — Такую, чтобы объехать весь город?

— Bateaux mouches?[56]

— Он наклонился, взглянул на карту и прищурился. — Вот здесь.

— Далековато, — сказала я, следя за его карандашом. — А! «Альма Марсо»! Я там была.

— Вы уверены, что не хотите взять такси? — Ален с сомнением посмотрел на меня. — Вам придется сделать две пересадки.

— Ничего, — сказала я, пихая карту назад в сумку. — У меня неплохо развит внутренний ориентир. Если я где-то была однажды, то обязательно найду туда дорогу еще раз.

— D’accord. — Ален кивнул и улыбнулся с одобрением. — Желаю хорошего дня.

Кивнув в ответ, я направилась к станции метро, уверенная в себе и полная решимости совершить путешествие вверх и вниз по Сене.

Но одного позитивного настроя и стремления преуспеть не всегда достаточно. Сойдя с поезда, я заблудилась через пятнадцать минут. По-моему, маскировать ужасы подземного лабиринта парижского метро за привлекательными коваными указателями у входа просто бесчеловечно. Создается впечатление, что вы путешествуете по фильму 60-х, хотя на самом деле оказываетесь в седьмом кругу ада. Как так получается, что двери открываются до того, как остановится поезд? Я чуть не упала два раза, пока не поняла, что так происходит на каждой остановке, и напрасно я каждый раз переходила в другой вагон. Мое первое путешествие в одиночку от «Сен-Себастьен» до «Альма Марсо» заняло час. Второе длилось полтора часа и стоило мне половины отгрызенных ногтей и всех запасов терпения. По крайней мере на сей раз люди проявили сочувствие к моему подбитому глазу, и я сидела почти всю поездку. Хотя я проехала свою остановку дважды, потому что не успевала пробраться к выходу.

Слава Богу, когда я выбралась из туннелей метро, дорога к Bateaux Mouches была хорошо закомментирована указателями и уставлена множеством палаток с одноразовыми камерами, прохладительными напитками и мороженым. Запасшись всеми тремя, я забралась на трамвайчик и ушла подальше от парочек, занявших задние ряды, семейных кланов, тактически разместившихся у туалетов, поближе к пенсионерам, закутанным наглухо, несмотря на девяностоградусную жару[57]. Они поздоровались кивком головы, я ответила им улыбкой и села ближе к проходу. Я еще не была готова заводить дружбу с престарелыми леди. Вот месяцев так через шесть посмотрим.