Я – Настя!

8.

На развод с моим немецким мужем ушло чуть ли не больше времени, чем длился наш брак. В ту зиму я сильно заболела. Работала просто на износ, репетировала с утра до вечера. И так измотала себя, что когда пришла к врачу, чтобы мне выписали какое-нибудь лекарство от синдрома постоянной усталости, меня тут же госпитализировали с каким-то страшным диагнозом.

Неделю я пролежала под капельницей. Врачи меня запугали: сказали, что мой организм настолько ослаб, что у меня не может быть детей. Я была потрясена: всегда считала себя здоровым человеком и всегда знала, что обязательно нарожаю кучу детишек. Мы с Димой на тот момент знали друг-друга что-то около месяца, и вдруг – такое. Дима проявил себя как настоящий рыцарь. Я была придавлена осознанием того, что у меня никогда не будет детей. Совместное горе сближает.

Пробыла я в постельном режиме что-то около трех месяцев, и вдруг… Я беременна! На первом месяце! Все-таки, постельный режим – вещь.

Это было такое счастье, что и передать словами невозможно. Я ждала ребенка, и это было самое главное в моей жизни.

Второй свадьбы «не было». А что вы хотите: деревенский ЗАГС, невеста – беременная, на 7-м месяце, опять же в черном, с ужасным токсикозом…

Наверное, гормоны взяли свое – в голове была какая-то каша. И когда меня спросили:

– Фамилию менять будете?

Я зачем-то ответила:

– Буду!

Стала я по паспорту Стрюковой – ну надо же! Чуть не забыли обменяться кольцами и поцеловаться. Быстрей, быстрей.

И вот, мы с Димой стали строить наше семейное гнездышко – дом в подмосковной деревне Малаховке. Землю оформили в собственность за пару дней до того, как мы расписались. Я вкладывала в наш дом такой смысл, такие силы и надежды – мне хотелось, чтобы в этом красивом и большом доме жила вся наша семья, и чтобы мы там были счастливы. Окунувшись с головой в строительство я открыла для себя много нового и интересного: пристально следила за строительством, за каждым гвоздиком, каждой реечкой. А Диме все это было неинтересно, его все это пугало, а я наоборот – лезла на рожон. Мало того, что я строила дом, я еще и на курсы вождения записалась. Решила легализовать свое хобби – получить права. И с таким жаром я принялась за это все, с таким удовольствием. Беременная ходила в автошколу. Ну а как же? Я же будущая мать, у меня же дом за городом, я должна чувствовать себя уверенно за рулем. Когда я получила права, Дима подарил мне «Девятку». И с тех пор я стала помешанным автомобилистом со всеми вытекающими.

Дочка, слава Богу, родилась в браке. Все сразу изменилось – весь мир, все мое существо. Я превратилась в счастливую мамашку, и это был такой приятный период в моей жизни! Весь смысл моей жизни был в Анечке. Пока она не появилась, я многого не понимала. И вдруг все встало на свои места, распределилось как по щелчку. Вертолеты исчезли из головы, головокружение прекратилось. Сразу и мгновенно. Я наконец-то поняла, в чем мое предназначение и зачем вообще я тут.

Правда, с работой все складывалось не так гладко: когда я вернулась из декретного отпуска в театр, думала выгонят. Не напролом, конечно, а по идее, меня должны были тактично отстранить, выжить как ненужный элемент, который путается под ногами. Та к бывает: возвращается кто-то, а его место уже как бы занято, играть нечего, все роли достаются кому-то еще, а для тебя ролей все нет и нет. Тебе играть нечего, и вот, собственно, и все – твоя карьера закончена.

Меня поддержала актриса Марина Зудина – жена Табакова. Своим дружеским отношением она прикрыла меня от невзгод театральной жизни, защитила от возможности быть уволенной.

В «Табакерке» у меня был любимый спектакль, о котором я уже рассказывала – «Страсти по Бумбарашу», и он до сих пор так и остается моим самым любимым спектаклем. Мне кажется, другого спектакля, который для меня столько бы значил, уже никогда не будет. Такое бывает только раз в жизни: это и юность, и восторженный трепет перед сценой, и осуществленная мечта, сбывшиеся детские грезы. Со мной рука об руку работали лучшие актеры. Гастроли, разные страны, новые впечатления. И то беззаботное ощущение, которое бывает только в юности: что вся жизнь впереди, и что еще есть куча времени для того, чтобы помечтать, еще можно на что-то надеяться, во что-то верить… И как будто вот-вот, еще капельку, и все получится. Все-все.

А тут – мне дали маленькую роль в спектакле «Бобок» по Достоевскому. Это очень странное произведение про загробный мир, про мертвецов. Но режиссер-постановщик – Валерий Фокин – сделал совершенно гениальную постановку. Это очень необычный и талантливый режиссер, настоящий мастер, экспериментатор, интереснейший человек. Почти колдун, как мне кажется. Со своим каким-то абсолютно «другим» видением. И он «выжал» максимум из моей малюсенькой роли, где я за весь спектакль произношу два «ха-ха». Но Фокин из этих двух «ха-ха» сделал мне изумительный перформанс. Фокин невероятный придумщик. Он так подробно и внимательно работает с артистами, ему так важны все мельчайшие детали, что в результате у него всегда получается шедевр.