Я не Ким Тэхен (СИ)

— Я должен пройти тест и рассказать о себе, — начал он негромко. — Я бы мог рассказывать вам о себе часами, но в силу моего нежелания находиться здесь ограничимся всем известной сестрой таланта. Как вы уже знаете от Намджуна, я появился не так давно. Не представляю, как они все раньше без меня обходились… Каждому нужна сила красоты, сила обаяния. Люди не могут без эстетики, согласитесь, и в этой скучной, неприятной семейке наконец-то засияло долгожданное солнце.

— Вам удается уживаться с другими личностями? — спросила доктор.

— Вот именно, — Сокджин поднял вверх указательный палец, криво улыбаясь, — они всего лишь личности Тэхена, но я-то знаю, что существую. Я реален, я настоящий, я вполне самостоятелен, и что бы Вы мне не наговорили, доктор Уайт, переубедить меня не получится.

— Я это уже поняла, — женщина мягко улыбнулась, после чего протянула пациенту тест. — Возьмите, пожалуйста.

— Намджун относит меня и Юнги к нежелательным личностям, — забормотал Сокджин, пододвигаясь ближе к столу, чтобы пройти предложенный врачом тест. — Кто он вообще такой, чтобы учить нас жизни и командовать нами?

— А почему Намджун принял такое решение? — поинтересовалась Кортни. Она внимательно смотрела на Сокджина и увидела, что он пишет левой рукой. — Ты… простите, Вы левша?

— Да, и в этом моя особенность! — Сокджин горделиво захохотал. — Я левша. А что касается Намджуна… Он говорит, что Юнги опасен, а я слишком озабочен собой, чтобы заботиться о Тэхене и его личностях. Будь моя воля, я с удовольствием справлялся бы один. Я нужен Тэхену, как никто другой.

— Так как Вы появились? — доктор приготовилась писать, щелкнув ручкой.

— Мне нравится живопись. Намджун приучил. Мы вместе рисуем, разговариваем о прекрасном, и я подумал, что было бы здорово наполнить нашу комнату красотой. Несколько ночей подряд я рисовал собственные портреты, а потом развесил их на стенах, но этот папаша-ублюдок сорвал все мои творения и назвал педиком. Намджун запрещает его трогать, так как это навредит и Тэхену, и всем нам, но Юнги и Чимин были бы не против всадить ему свинца в голову.

— Значит, тебя выдумал Намджун? — аккуратно спросила врач, страшась вызвать гнев личности своими словами.

— Я самостоятелен, говорю же! — Сокджин оторвался от теста. — Я просто захотел творить, и когда потянулся к прекрасному, понял, что я не один, а с неким Намджуном. Он сказал, что было бы здорово увлекаться искусством не одному, а на пару с кем-то.

— Ты можешь описать портреты, которые рисовал?

— Я рисовал с себя, — Сокджин провел рукой по воздуху напротив своего лица, — неужели не видно этой красоты? Черные густые волосы, пухлые губы, выразительные глаза. Отец Тэхена подумал, что его сын влюблен в мужчину, и не только сорвал мои картины, как я уже говорил, но и всыпал ему. Правда, Тэхен не помнит об этом, потому что на свет вышел Чонгук.

— Хорошо, Сокджин, спасибо. Возвращайтесь к тесту, мы с адвокатом подождем.

Ким Сокджин действительно пробыл с доктором и адвокатом недолго. Как только он закончил тест, он сказал, что ему нужно возвращаться к себе, чтобы закончить начатые дела, заставил себя поблагодарить женщин за теплый прием и ушел со света, выталкивая в реальность вместо себя Намджуна, которому доктор Уайт сразу задала вопрос насчет появления Сокджина. Намджун сознался, что это и вправду он создал последнюю личность, потому что никто, кроме него, не увлекался искусством в должной степени, никто не хотел разделять его стремление познать не только научную часть этого мира, но и эстетическую. Чимина волновали исключительно женщины, Хосок вечно тащил его развеяться, про Юнги и говорить не стоило — тому только дай выйти, как он разрушит все и впутается в очередную криминальную историю. С Чонгука нечего было брать, ибо что может понимать испуганный ребенок в настоящем искусстве? Тогда Намджун пошел на нехорошую хитрость и выдумал Сокджина, вселяя в него любовь к прекрасному, только что-то пошло не так, ведь игры с мозгом и сознанием чреваты определенными последствиями, и личность родилась гипертрофированной. Да, они могли вместе рисовать, читать, обсуждать литературу и философствовать, но любовь Сокджина к самому себе перечеркивала всю радость Намджуна от появления интересного собеседника и друга. С ним было не так уж и просто находиться вдвоем.

Доктор Уайт не на шутку заинтересовалась. На своем веку она встречала разных пациентов, и ей, конечно же, попадались люди с раздвоением личности, но чтобы одна личность породила другую — с таким она прежде не сталкивалась. Она извинилась перед Кортни и Намджуном, вышла в коридор и позвонила доктору Рошану, чтобы рассказать о столь необычном случае. В этот момент и адвоката отвлек телефон — звонили из полицейского участка. Некий детектив Купер хотел видеть у себя Джексон вместе с ее клиентом. Когда женщина сказала, что сейчас они не смогут подъехать на допрос, так как находятся в лечебной клинике, детектив многозначительно помолчал, создавая впечатление человека серьезного, но согласился принять их в обед.