Я не умру (СИ)

   В памяти всплыл образ предводителя лжепророков, держащего отрубленную руку Безымянного Короля над головой. Кровь из отсеченной конечности густо льется по лоскутам мышц, стекает по лицу Гектора и пачкает белую тогу. Толпа завороженно пялится на поверженного богочеловека. Вряд ли их прогнившие мозги могут осознать всю безысходность ситуации. Люди отказались от истинной власти и скоро их настигнет кара. Дагулы, Юзон, Кулда, Воган и Корд не простят предательства. Наступают опасные времена.

   Мора скривилась. Не хотелось вспоминать события на площади собраний, но она снова и снова прокручивала случившееся. После того, как Гектор запустил в толпу отрубленную руку, он подошел к одному из старейшин и разрешил тому прижечь рану Безымянного Короля, дабы тот не умер от потери крови. Затем Пророк приказал воинам убираться из Юменты. Палангаи сделали из плащей носилки и положили в них Безымянного Короля, её и тела мастера Гуфрана и служителя дагулов.

   Ах да! Стоило упомянуть, что перед входом в колонну перехода они встретили бывшего дворцового министра Квинта с мальчиком-служкой. Мужчина упал на колени перед старейшинами и умолял взять его в Венерандум. Увидев Безымянного Короля, он зарыдал. Священнослужители позволили Квинту и пареньку пойти с ними. Теперь именно бывший дворцовой министр вместе с простым палангаем несли потерявшего сознание богочеловека.

   "Это всё происходит словно не со мной".

   Мора прикусила руку, ощутила, как в глазах скапливаются слезы. Она винила палангаев за то, что не вмешались в битву и не помогли своему правителю. После того, как старейшины зажгли жар-камни, мастер Гуфран приказал воинам атаковать, но те даже не пошевелились. Они исполняли приказы лишь Безымянного Короля. И потому старому учителю пришлось в одиночку бороться с Гектором... Проклятые правила!

   - Я принес воды.

   Рядом с "носилками" появился мальчик-служка. Мора попыталась вспомнить его имя, но не смогла.

   - Спасибо, - прошептала она, растерев слезы по лицу тыльной стороной ладони, и взяла костяную флягу.

   - Старейшина Анк кинул в воду лечебные корни. Они должны помочь тебе восстановится.

   - Как тебя зовут?

   Мальчик тяжело вздохнул, на нежных щеках заиграл жгучий румянец.

   - Исхак, - ответил он. - Вам нельзя много разговаривать. Отдыхайте.

   Кивнув, Мора отхлебнула из фляги соленой воды и коснулась живота, стараясь не обращать внимания на рвотные позывы. Только сейчас она осознала, как оглушительно громко раздавались звуки в колонне перехода. Тяжелые дыхания, скрип сандалий, грохот доспехов...

   - У тебя красивое имя, - сказала она. - Ты не знаешь как там Безымянный Король? Он пришел в сознание?

   Исхак нахмурился.

   - Старейшина Анк остановил кровь с помощью магии жар-камней, но Владыке по-прежнему плохо. Я буду молиться, чтобы он побыстрее вылечился.

   - Мы все будем молиться.

   "А потом он умрет", - подумала Мора, но вслух ничего не сказала. Взгляд зацепился за барельефы на черных гранитных стенах: чудовища совокуплялись друг с другом, мужчины-воины целовали дагенов с двумя-тремя головами, монстры-черви пожирали людей в домах... Мерзость.

   - Позвольте вопрос, госпожа? - выпалил Исхак.

   Мора махнула рукой.

   - Конечно! Задавай. Вот только называй меня по имени, пожалуйста. Я давно уже не госпожа.

   Мальчик кивнул.

   - А вы были в Венерандуме?

   Она покачала головой.

   - Нет, к сожалению. Но слышала рассказы от... деда и отца. И много читала в книгах. В "Эпосе о Сципионе" есть сцена, где автор в красках описывает Верхний Город. Ты, наверное, читал.

   Снова кивок.

   "Ребенок есть ребенок. Даже несмотря на случившееся с богочеловеком, мальчик продолжает мечтать. Это дает надежду".

   - Никогда не видел снег, - сказал Исхак. - Говорят, он жалит как огонь. А еще он белый... Простите, я, наверное, надоел вам со своими расспросами.

   - Напротив. Ты не позволяешь мне грустить.

   Мора растянула губы в широкой улыбке. Ей действительно полегчало. И хотя она не могла сама подниматься по ступеням, но страх неизвестности за будущее пропал. В конце концов, выбор сделан. И теперь стоит лишь уповать на богов, которые обязательно вмешаются и сотрут в порошок лжепророков и их предводителя.

   Отхлебнув из фляги, Мора задумалась. Только сейчас до нее дошло, что Гектор не просто так отрубил руку Безымянному Королю: в теле правителя уживались две души - человека и бога. Умение сражаться двумя длинными мечами символизировало это единство. И теперь горожане будут воспринимать Владыку как простого смертного.

   - О чем вы задумались? - спросил служка.

   Сделав последний глоток, Мора протянула ему флягу и ответила:

   - Да ни о чем таком существенном.

   Настроение ухудшалось.

   - Простите меня, Мора. Я слишком много болтаю. Вы должны отдыхать.