Я не умру

Вскоре экспедиция наткнулась на ущелье в горах, которое должно было вывести их в долину. Оно оказалось настолько узким, что сани едва не касались гранитных стен. Тиберий принял решение продолжить путь, пока они не натолкнутся на тело упавшего ящера Сира. Палангаи попытались было противиться воле королевского прокуратора, но кудбирион смог убедить их.

И теперь они шли по узкому проходу, а над ними практически смыкались невероятно высокие каменные валуны, уходящие в чернильные небеса. Казалось, с каждым пройденным эмиолиусом горы все сильнее сдавливали людей. Тиберий пытался убедить себя, что это ему всего лишь кажется и вскоре ущелье расширится и выведет к долине, однако мозг отказывался принимать разумные доводы.

Поэтому ему оставалось лишь смотреть на изломанную линию блистающего звездами неба и не думать о плохом. Он уже слышал вкрадчивый шепот, вползающий в уши от колких точек, но боялся бросить взгляд вперед. Ведь за любым горным поворотом экспедиция могла наткнуться на дагула.

Тиберий закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на мороз. Странно: за все время, проведенное за стенами Венерандума, ему так и не удалось привыкнуть к холоду. Он поклялся себе, что если боги смилостивятся и им удастся возвратиться домой, то вернется вместе с детьми в Юменту. В Нижнем Городе, по крайней мере, было всегда тепло.

Горы между тем поднимались все выше, но дно ущелья оставалось ровным. Хотя Тиберия беспокоило, что проход извивался немыслимыми зигзагами и не выводил к долине. Как бы расселина не стала еще уже. От одной мысли бросить сани по спине забегали сонмы мурашек.

По приказу кудбириона все палангаи сняли маски, чтобы встретить дагула Сира подобающим образом. Однако перкуты перетекали в потестатемамы, а ущелье по-прежнему не сменялось долиной. Тиберий приметил, что проход постепенно ширится. Возможно, удача еще не покинула экспедицию. Он пытался осознать последние четырнадцать анимамов. Память услужливо подкидывала нужные воспоминания: речь Безымянного Короля в Венерандуме, первый привал в ледяной пустыне, долгий и нудный путь по обширному заснеженному пространству, упавший в дыру палангай, сплавленные в единый комок плоти люди Кезона Марциала и вот теперь поиски долины в ущелье.

Тиберий мысленно радовался тому, что ему практически удалось добраться до крылатого ящера-бога! Никто и никогда не был в этой узкой расселине, никто и никогда не покидал так далеко крепкие и надежные стены Венерандума. Его дети смогут гордиться отцом. Возможно, Безымянный Король даже пожалует титул ему и одарит хотя бы небольшим наделом в астуле знатных прокураторов…

«Хватит мечтать, старый дурак. Дойти до гор было несложной задачей. Теперь необходимо найти упавшего бога и вернуться в Мезармоут. Будь начеку».

Кивнув самому себе, Тиберий обернулся и бросил взгляд на лежащую Авлу. Она дрожала, хотя ветра в ущелье не было, и пыталась натянуть на себя еще одно теплое одеяло. По приказу лекаря девушка сняла маску и, не моргая, глядела на звезды. Её лицо посерело и казалось каменным. Врачеватель сидел на коленях рядом с ней, пытался заставить выпить одно из своих противных лекарств, но Авла отказывалась.

Тиберий пытался убедить себя, что ничего не чувствует к этой женщине, что она предательница и вероотступник, что вскоре ей придется пожертвовать собой, дабы экспедиция продолжила путь к дагулу. Однако он никак не мог не думать о ребенке в её чреве. Когда-то очень давно, кажется, целую вечность назад, его Юлия была тоже беременной. Ох какое и грустное, и радостное время! Он старался не покидать любимую жену ни на перкут, выбирал имя будущему ребенку и даже следил за тем, как готовили слуги и рабы, чтобы радовать Юлию вкусной и полезной едой.

«А какое будущее ждет Авлу?»

Он хотел было окликнуть друга, но в последний момент сдержал себя. Жуткая тишина стояла в ущелье, солдаты молчаливо тащили сани, и потому Тиберий побоялся, что их разговор с кудбирионом услышат. К тому же сейчас было не до бесед — за любым поворотом могла появиться долина. Его самого трясло от радостного ожидания. Будучи еще несмышленышем, воровавшим на рынке горячую выпечку, он мечтал когда-нибудь попасть в Венерандум и увидеть летающих дагулов. Теперь же Тиберий не только воочию встретится с Сиром, но и коснется его.

Возможно, коснется.

«Из-за проклятых нервов совсем не могу сосредоточиться. Словно мальчишка ожидаю чуда».

Больше не в силах сидеть на месте Тиберий поднялся, бросил быстрый взгляд на Авлу, Кретику и гиганта Септима и приказал лекарю, сидящему на спинке саней, разжечь два сосуда с топливом. Он объяснил это тем, что больным нужно было согреться, однако прекрасно понимал ради кого на самом деле так старался.