Я не ваша, господин следователь

— Ты же его совсем не знаешь. А вдруг он… бабник или склонен к азартным играм? Или ещё хуже — пристрастен к крепительному? — не сдерживаюсь я. Но вместо обиды и гнева вижу, как лицо сестры начинает сиять, а глаза пылать.

— Я видела его, его глаза, они честные, и в них много благородства… — отвечает она, обрубая все мои подозрения на корню.

Я задумываюсь. Странно, ничего такого, что увидела моя сестра, я не заметила, кроме самонадеянности и уверенности в своей правоте. Хотя… в них было что-то такое, что заставило меня ерзать на стуле в том кафе.

— Как жаль, что тебе… — перебивает мои мысли Иллин, — …что ты не испытывал этого чувства со своим мужем.

Я хмыкаю. Да уж, жаль, только не мне. Хотелось сказать, что любви нет и те, кто верит в неё, лишь купаются в иллюзии. Всё, что есть, — это долг, расчёт и обязательства. Но вовремя себя сдерживаю. Кто знает, может, Иллин повезёт больше, чем мне. И я на это очень сильно надеюсь. Хочу для неё счастья, видеть радость в её глазах и эту мечтательную улыбку на губах, постоянно, чтобы у неё было всё хорошо. Она действительно чистая, нежная, ранимая, и пусть будет с тем, кого выбрала. Возможно, Рэн Сармант действительно не знает Иллин и как только познакомится с ней… полюбит.

На этой мысли чувствую, как в груди что-то сжимается и начинает ныть. Странное чувство… и глупое. Я желаю своей сестре любви с тем, кого она выберет. Пусть им будет даже этот господин следователь.

Иллин ночевала у меня. Честно сказать, я думала, отец будет категорически против, но два ласковых слова сестры: “Пожалуйста, папа” — и он позволил. Вот так просто.

Невольно закрадывается досада, но я прогоняю её — пусть хотя бы Иллин будет в его милости.

А я… Я чем-то ему не угодила. И даже не хочу знать ответ.

Утром мы решили с ней пройтись по магазинам. Как же давно я этого не делала. Траур скоро закончится, и появилось желание купить себе что-то нарядное. И вообще, хочу обновить гардероб, чтобы ничто из моих вещей не напоминало о прошлой жизни. За исключением чёрных кружевных перчаток. Интересно, с чего бы? С чего такие мысли?

Как бы мне ни хотелось, позволить себе роскошь пока не могла, много средств уходило на другие нужды. Но, несмотря на это, прекрасное утро принесло целую чашу удовольствия.

— Только не рассказывай папе, что я ездила с тобой, — предупреждаю Иллин, когда она загружает в машину пакеты.

— Разумеется.

Мы помолчали. Какое-то странное неловкое молчание. С чего бы? Иллин ожила первой, попрощавшись, она села в машину на заднее сиденье и уехала. Некоторое время я стояла на тротуаре, смотрела ей вслед.

Вздохнув, направилась к своему авто. Может, я испытываю чувство вины перед ней, что не рассказала, как познакомилась с господином следователем? И в самом деле, с чего бы мне это скрывать, будто я сделала за её спиной что-то нехорошее? Ведь наша встреча произошла случайно.

Вернувшись домой, приказала Пэкк перенести все покупки в дом. Тишина и умиротворение радовали, как и то, что усадьба находилась на зеленом островке пригорода, среди многочисленных поместий родовитых семей.

Я прошла к трюмо и взяла комок бумаги, вырванный мною же из блокнота. Развернула его и снова прочла адрес. Это не был городской адрес, а конкретное указание места проживания господина следователя.

“Байрен-Холл… Улица Ротернас. Двадцать девять.”

Я хмыкнула уголком губ. С другой стороны, это правильно — позвать меня именно к себе, скрывая мою тайну от лишнего внимание. Но с другой…

— Ничего не “с другой”! Господи, Вишен, о чём ты думаешь, что за мысли?

Хотя жизнь научила меня быть излишне подозрительной.

Свернула лист бумаги и сунула в один из ящиков.

— Госпожа, тут вам почта…

Я испуганно хватаюсь за сердце.

— Пэкк, перестань так незаметно подкрадываться.

— Извините, госпожа, — виновато потупила взгляд девушка.

Забираю у неё эту самую почту и прохожу к дивану, опускаюсь на него, располагаясь удобнее.

— Приготовь чая, пожалуйста, — велю служанке и начинаю перебирать всевозможные конверты.

Спина мгновенно покрывается липким потом, когда на глаза попадается конверт из плотной чёрной бумаги.

Поднимаю взгляд, осматриваюсь: кроме меня, в зале никого. Пэкк уже хлопочет в столовой. Откладываю всю почту на диван и беру в руки этот странный конверт, рассматриваю. Адресата нигде нет. Тогда как он оказался в почтовом ящике?

Сердце начинает с грохотом стучать, нехорошее предчувствие охватывает леденящей угрозой.

Дрожащими пальцами разрываю бумагу и достаю белый, свернутый вдвое лист. И снова на нем ничего. Судорожно разворачиваю. Сердце перестаёт стучать, а дыхание замирает в лёгких льдом, когда я вижу незнакомый почерк.

“Твой покойный муж нам должен крупную сумму. Советую отдать по-хорошему.”

Звон в ушах от напряжения оглушает. Я подскакиваю с дивана и бросаюсь к окнам, выглядываю. Кругом спокойно, ни души. Судорожно сглатываю и покидаю своё место, иду на кухню.

— Кто принёс почту?!

Пэкк испуганно вздрагивает.