Я не ваша, господин следователь

Я усмехаюсь, госпожа Магдален Лонрэйт любит роскошь. Вот только за чей счёт? Насколько мне известно, она в разводе уже давно. Впрочем, я покопался в документах и нашёл массу мутных сделок, которые бы стоит хорошенько проверить. Все они связаны, и Вишен в её махинациях сейчас очередная жертва. Теперь карты сошлись, ясно, что она претендует на наследство, о котором недавно узнала или знала с самого начала.

Я останавливаюсь неподалёку, так, чтобы не привлекать к себе внимания и в то же время чтобы были видны ворота и парадные двери.

Время текло медленно, в салоне сделалось холодно, но меня грели мысли о Вишен, я представлял, чем она может заниматься, о чём думать, хотя наверняка переживает. Я рисовал в голове разные картины с её участием и усмехался про себя: не думал, что способен на подобную романтику.

Я действительно влюблён в неё, настолько сильно, что грудную клетку распирает от переполняющих чувств.

От мыслей, которые подняли меня к облакам, отвлёк приближающийся со стороны главной дороги экипаж. Я бы не обратил на него должного внимания лишь потому, что это почтовый экипаж и он остановился напротив дома наверняка положить почту, но он стоял довольно долго у ворот, пока парадная дверь не открылась и оттуда не вышла сама госпожа Лонрэйт.

Навстречу ей выходит мужчина. Он смотрит по сторонам, потом вынимает из пальто какой-то свёрток и передаёт Лонрэйт, которая с охотой его принимает, а на лице появляется довольная улыбка. Они о чём-то коротко переговариваются. А потом мужчина возвращается в экипаж, Лонрэйт удаляется обратно в особняк.

Странная встреча. Почему она лично вышла за почтой, если это было обычной почтой? Почему не послали слугу? Значит, в том свёртке что-то очень важное и личное?

Сжимаю руль. Может, это улика, которую Иллин вытащила у Вишен?

Поворачиваю ключ зажигания и выруливаю из своего укрытия, нужно найти Рокснара, отца Вишен, прямо сейчас, немедленно. Иначе окажется поздно. Магдален Лонрэйт что-то затеяла.

Вишен Лонрэйт

Нервно тру запястья и смотрю на часы, тревога сковала сердце с самого утра и не покидала. Я ждала Сарманта, но он так и не появлялся. Когда часы пробили пять вечера, я уже сидела как на иголках. На самом деле стало страшно находиться одной, хотя с каких это пор? Я всегда была одна, несмотря на то, что была замужем. Но сейчас другие обстоятельства, другие условия, сейчас надо мной повисла неясная угроза, которая давит камнем.

К тому же поддельные улики не давали покоя, неприятные, холодящие сердце мысли лезли в голову, теперь я ясно понимала, что может произойти, что могу лишиться свободы, что нас разъединят с Рэном.

Нет, нет и нет. Сердце учащенно начало биться. Я не готова к таком, се час какая я обрела смысл своего существования я не готова была расставаться ним едва обретя. Обретя своё счастье. Боже, сердце сжалось болезненно в груди и от страха что могу потерять, это совершенно новое чувство затопило меня с головой. Я не хочу его терять это несправедливо.

Хотелось даже плакать, так что ком встал в горле камнем.

Снова бросила взгляд на часы. Обхватила себя за плечи, нужно взять себя в руки. Не поддаваться отчаянию. Всё будет хорошо. Иначе ведь и не может быть, ведь так?!

Когда в дверь позвонили, я едва не подпрыгнула на месте, бросилась открывать и тут же застыла, когда на пороге увидела гостью.

Пристальный взгляд придавил тяжестью, отравляя пренебрежением с примесью отвращения.

— Не ждала? — задаёт вопрос Магдален Лонрэйт.

— А с чего я обязана вас ждать? — задаю встречный вопрос от растерянности.

Она находилась одна, одета помпезно, как и всегда, в бордовом платье и такой же винного цвета шляпке с чёрной сеткой. Он неё приторно пахло ландышами, запах лип к коже и оседал горьковатым вкусом на языке. Я уже и забыла, что она обильно поливается туалетной водой, пытаясь тем самым заполнить больше пространства собой. Тяжёлый аромат, тяжёлая энергетика исходила от неё, не считая того, какое напряжение образовывалось между нами при встрече.

— Вы что-то хотели? — задаю следующий вопрос, разбавляя затянувшееся молчание.

— Да, вот хотела проведать тебя напоследок.

— Вы куда-то собрались уезжать?

Магдален фыркнула и осмотрела меня с ног до головы. Сегодня я надела красивое платье нежно-розового цвета, конечно, это не понравилось ей, ведь я всё ещё должна носить траур.

— Всё так же хамишь. Нет, я никуда не собираюсь, а вот ты скоро отправишься туда, где должно быть твоё место.

Я напрягаю плечи, по телу проносится волна плохо скрываемого протеста.

— Почему вы так со мной разговариваете?

— Как заслуживаешь, так и разговариваю, — одаривает предвкушающей ухмылкой госпожа Лонрэйт. — Мне известно, что ты крутишь роман с этим следователем. Бессовестная. Но не долго тебе радоваться.

— Выбирайте выражения, — цежу сквозь зубы.

— Ты смеешь мне указывать, дрянь?