Читаем Я – необитаемый остров полностью

– Да не важно. По духу блондинка. Просто я в тебя влюбился без памяти. Я сразу понял, что ты моя, навсегда, что мы с тобой родились друг для друга. Но не мог же я тебе об этом сказать. Ты была слишком высокомерна, выпендрежна и изображала деловую колбасу. К тебе и подойти-то без делового предложения было страшно. Не говоря уже о том, чтобы предложить переехать ко мне жить.

– Аааххх… – прохрипела я. Все возможные в данной ситуации слова застряли в горле. – А ничего, что я в тебя влюбилась чуть ли не в первый же день? Ничего, что я плакала по ночам и не понимала, что происходит, мечтала о твоей любви, мучилась, сомневалась, делала глупости?

– Я же не знал. Ты не говорила об этом никогда.

– А если бы я сказала, то ты взял и женился бы на мне? Я имею в виду по-настоящему, а не фиктивно.

– Да откуда я знаю! Я за эти полгода столько раз передумывал, разочаровывался, столько крови ты мне выпила, что у меня просто голова кругом шла.

– Почему же ты сразу ничего не сказал? Ты мне голову просто морочил?

– Говорю же, ты была невыносима. Надо было тебя в чувство как-то привести. Переживания явно пошли тебе на пользу.

– Гад какой!

– Хочешь развестись?

– Ну уж нет! Этого вы не дождетесь, господин Гадюкин!

– Тогда иди сюда! Ближе.

– Как скажешь, дорогой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза