Я остаюсь

Девочки сразу устроились дремать на заднем сидении, а я стараясь не зевать, тоже совсем не выспался, погнал машину к трассе на Сан-Диего. Как бы мне этого не хотелось, за ночь, да и за прошедшие дни ничего не изменилось. Большой красивый и ужасный пушной зверь вокруг. Брошенные машины, мертвые окна домов и бродящие мертвецы, которых неизвестно кто и неизвестно зачем вернул в псевдо живое состояние. Тут по неволе в божье произволение поверишь. Попробовал вспомнить, что говорит библия на этот счет и не вспомнил. Что-то там проповедник пятидесятник Джек, молол про гнев господень… так вот очень смахивает.

Есть некоторые положительные моменты во всем этом, больше похожие на черный юмор. Природа, природа-то как отдыхает. Всего-то ничего прошло с момента песца, а уже дышится легче… нее, хреновая шутка получается. Не буду больше шутить. Так… вот и шоссе. Поворачиваем… теперь прямиком до самой шоссе Сенчури, а там постараться не запутаться на развязке и выехать на самую финишную прямую, на трассу Сан-Габриэль Ривер. Но это еще не скоро. Если все без происшествий, то доедем только ближе к вечеру.

Показался с правой стороны муниципальный аэродром Хоторна… гореть бы тебе синим пламенем. Настроение сразу испоганилось до невозможности, когда я вспомнил авантюру с вертолетом… не надо себя обманывать, в произошедшем я виноват и только я. Без вариантов.

— Твою мать… — вслух выругался я в сердцах, потом осекся и глянул на девочек. Спят… и как то отлично умещаются на заднем сидении. Вот ради кого есть смысл жить… да смысл всегда есть… главное его найти. Оппа… а что это такое?

Поперек трассы? врезавшись в бетонный разделитель? стоял изуродованный пикап Шевролет «Сабурбен»… такое впечатление? что ему безумный великан сделал трепанацию. Крыша была сорвана почти на всем протяжении кузова и загнута как крышка консервной банки.

— Суука… — я увидел, что борт на машине вспорот и эти рваные параллельные полосы больше всего напоминают… твою мать… напоминают следы от когтей. Сразу завертел головой на триста шестьдесят, градусов… как? Трассу пересекала эстакада… это получается с нее супер прыгнул прямо на машину. Супер, — кто еще… Нога сама по себе придавила педаль акселератора. Подальше и побыстрее, не надо девочкам видеть эту картину, а мы разъезжаем как на параде… доберемся куда надо, все машины заварю силовым обвесом.

Нет, — это какого размера тварюка должна быть. «Шеви», — крепкая машина, не китайская дребедень, металл на ней путевый, и на тебе.

Даже помотал головой, прогоняя появившуюся картинку. Еще раз оглянулся… ладно, мы постоянно в движении, должно пронести. Да и не может быть таких монстров много. Это же надо жрать, питать чем-то гигантский организм. А гиганты на земле как раз и померли по одной из версий из-за того, что не могли прокормить себя. Наверно… а если они могут и сородичей жрать… тогда проблемы с питанием нет… тьфу ты… хватит голову идиотизмом забивать. Все равно толком не знаю… благополучно переехал на Сенчури фривей. Теперь по прямой…

— Кофе хотим… — раздался сонный, хныкающий голос Эсси с заднего сидения.

— Ага… — это уже Хато солидарна с подругой.

Нащупал сумку с термосом и не глядя передал его назад. Звякнула крышка и по салону поплыл аромат кофе. Эсси во время наших мародерских походов отбирала самые лучшие сорта и затарилась наверно на пару лет вперед. У нас на складе даже пара мешочков зернового есть. По штуке баков унция… как он называется…

— Будешь?

— Нет, ты же знаешь. Пейте сами свою бурду, — отказался я, не люблю кофе, на дух не переношу…

— Вот только не надо притворятся. Как можно кофе не любить? Сэндвич будешь?

— Не… позже.

Девочки уничтожили по сэндвичу с малиновым джемом и арахисовым маслом, тоже исконно американское изобретением, неплохим кстати, Хатори включила себе на лэптопе какую-то анимешную хрень, а Эсси перебралась вперед и сразу стала рваться за руль.

— Я поведу.

— После Дауни. Там кусок города цепляем.

— По эстакаде же.

— Неважно. Лучше расскажи мне про этот город. Его назвали в честь даунов?

— Неет. Как ты можешь, — натурально возмутилась Эсмеральда. — В честь седьмого губернатора Калифорнии Джона Дауни. Там даже еще его дом сохранился. Музей сейчас.

— Ну и чем он был знаменит этот… этот Дауни, — я даже немного огорчился, какая стройная у меня теория получалась и вот тебе. Дауны к названию непричастны. Жалко. А так был бы еще один аргументик весомый насчет американского общества.

— Он был очень несчастлив в личной жизни. Жена погибла в железнодорожной катастрофе. Потом он встретил новую любовь, но эту девушку увезли насильно в Аризону, не хотели родственники дробить состояние. У него даже случился нервный срыв, — рассказывала Эсси печальным голосом.

— Так я же и говорю, что без помешательства явно не обошлось… — моя теория получила маленькое подтверждение.

— Дурак, — обиделась Эсмеральда. — Как можно говорить так о любви?

— Ну не буду больше. Что в городе еще есть интересного?