«Я плачу только в подушку». Откровения «первой леди СССР»

Отдел культуры не хотел утверждать кандидатуру Биешу[168] для участия в международном конкурсе в Японии. Истинная причина такая – Биешу слишком много ездит по заграницам. Она у нас не одна, надо и другим дать возможность участвовать в конкурсах. Знаю, откуда дует ветер – из Большого театра. Там Биешу не любят. Одни боятся соперничества, другие завидуют, третьи не могут простить ей того, что в свое время она отказалась перейти в Большой. Прекрасно понимаю причины такого решения. Прежде всего они продиктованы обычной человеческой порядочностью. К сожалению, о порядочности нынче вспоминают редко. Биешу взяли в молдавский оперный театр

[169] сразу же по окончании консерватории. Такое доверие надо было оправдать. Едва достигнув славы, уходить в другой театр из того, где ты начинала, недостойно. Во-вторых, в Большом театре Биешу была бы одной из прим. А в Кишеневе – она прима первой величины, национальная гордость. Там ей спокойнее и приятнее. Единственное, что мне не нравится в Большом театре, так это вечные интриги. Интриги есть повсюду, ни один коллектив без них не обходится. Но в Большом театре их больше всего. Большой разбит на группировки и фракции. Артисты постоянно переходят из одной в другую. Страсти бушуют и мешают работать. Долгое время я пыталась как-то оздоровить обстановку, но не сумела и махнула рукой. Во время отбора кандидатур на зарубежные гастроли приходится учитывать текущую обстановку в театре. Отбирать приходится с таким расчетом, чтобы гастрольная труппа не погрязла бы в ссорах. За границей наши артисты должны выступать дружным коллективом. Незачем выносить сор из избы.

Биешу мне удалось отстоять. Она поедет в Японию.

Без даты

Гурченко приходила благодарить меня. Ей дали хорошую роль на Ленфильме[170]. То, что и было нужно. Гурченко сильно изменилась. Похорошела, выпрямилась, глаза блестят. Будто на двадцать лет помолодела. Вот что делает с человеком радость. И я рада за нее. Очень важно поддержать человека в трудный момент. Безмерно благодарна тем, кто поддерживал меня. Им вернуть долг уже не могу, но зато помогаю другим. Попросила пригласить меня на премьеру.

9 марта 1973 года

У меня с Николаем всего два года разницы в возрасте. А мне порой кажется, что он старше меня лет на двадцать. Старше, только старше, но не мудрее. Он не понимает очевидных вещей. Пока была возможность что-то изменить, он не хотел ничего менять. Когда менять уже стало поздно, начал изводить меня разговорами о том, что я не права. Я не права, я сама себе враг и т. д. Он видит, что толку от этих разговоров нет, но продолжает их вести. Теперь я понимаю, что мама была права, когда сказала: «Он тебе твоей должности никогда не простит». Она сказала это тогда, когда я была секретарем ЦК. Я рассмеялась – ну что за глупости, мама. Если человек любит, то радуется, а не завидует. Удивительно. Мама – простая женщина. Можно сказать, что необразованная. Грамотная, но без образования. Я же с образованием и большим опытом руководящей работы. А мужа моего мама раскусила на двадцать лет раньше меня. Вот как так произошло? И почему я раньше к ней не прислушивалась?

8-е марта Николай использовал в своих целях. Подарки, цветистое поздравление, речи о том, как он ко мне относится и как я этим не дорожу. Не хотелось портить себе праздник, поэтому я помалкивала. Рано или поздно Николай поймет, что уже ничего нельзя вернуть. Или же ему просто надоест меня уговаривать. Жаль, конечно, что у нас все так плохо. Нет, уже не «у нас», а «у меня». Нашего больше нет, есть только мое.

18 апреля 1973 года