Читаем Я подарю тебе ребёнка полностью

Сквозь полуприкрытые веки вижу, как Захар зависает сначала на пару секунд, но потом пожимает плечами. Очевидно, это означает, что он не против.

Он стаскивает спортивную толстовку, оставшись в футболке, и умащивается рядом на диване, уставившись в потолок.

Хочется сказать ему, чтобы снял и штаны, я ведь только сменила простыню, но это прозвучит как-то уж по-мещански. И… пусть лучше будет в штанах, да.

Я подползаю ближе, кладу голову ему на плечо и моментально проваливаюсь в спокойный, крепкий сон.

15

Как же мне не хочется открывать глаза! Где только это утро взялось? Сон вроде бы и отступил, но какое-то нежное марево всё ещё держит.

Так тепло рядом с сильным мужским плечом. По телу бежит нега, концентрируясь под рёбрами, и стекает ниже. Я чувствую себя мороженым, подтаявшим на солнышке. И… мм… правду я читала, что у беременных некоторых либидо с ума сходит.

Моё сходит.

Вот прямо сейчас, кажется.

Надо бы отодвинуться аккуратно и перестать маньячески вдыхать сводящий с ума мужской запах. Но я так и продолжаю лежать и делать вид, что сплю и обнимать Захара за талию.

Он, кажется, уже проснулся, но не встаёт. Дремлет или просто лежит рядом. Моя ладонь, что лежит на его груди, начинает покалывать странным электричеством. Я неосознанно чуть сжимаю пальцы, и тогда на них ложится мужская рука.

— Мне нельзя, да? — шепчу, не открывая глаз.

Он же прекрасно понимает, о чём я. Дарина Фёдоровна хоть и разрешила, но я сомневаюсь. И, признаться, Захару я доверяю больше.

— У тебя нет противопоказаний, — отвечает ровно, но я чувствую, что эта выдержанность искусственная.

Ждёт. Вопрос вопросом, но решение он оставляет за мной.

Наверное, если природа предусмотрела какое-то поведение во время беременности, регулируя это гормонами, то так и нужно. И кто я такая, чтобы с ней спорить?

Всё ещё не открывая глаз, я скольжу ладонью по груди Захара до самого низа, а потом пробираюсь пальцами под футболку. Его кожа горячая и приятная на ощупь. Он напрягает живот, выдыхая громче обычного, и накрывает мою ладонь своею. Чуть задерживает, а потом опускает ниже.

Желание во мне разгорается. Оно какое-то особенное, не такое как раньше. Ярче, трепетнее, затрагивает глубоко. Кожа становится такой чувствительной по всему телу, что стоит Захару лишь мягко провести большим пальцем по моему запястью, мурашки бегут и по плечам, и по спине.

Эта игра такая волнующая, но я хочу большего. Переворачиваюсь на бок, чуть нависаю над Захаром и… захлопываю рот, торопливо сползаю с дивана и бегу в туалет.

Спасибо, мать-природа, ты крутой обломщик.

Справившись со спазмами желудка, я сажусь прямо на пол и роняю голову в ладони. Блин. Позор какой.

— Вик, нормально? — слышу короткий стук в дверь снаружи.

— Да. Сейчас выйду.

Отдышавшись после нового приступа тошноты, я приглаживаю волосы, чищу зубы и умываюсь, и только потом выхожу.

— Прости, — говорю сконфуженно. Естественно, сейчас мы не вернёмся к начатому.

— Переживём, — в ответ Захар улыбается. — Как самочувствие?

— Уже нормально. Кофе хочешь?

— Не откажусь.

Я прохожу на кухню, Зернов идёт за мной, а потом присаживается за стол. Наблюдает, как достаю из коробки капсулу и заряжаю машину, как ставлю в микроволновку оставшиеся блинчики. Делаю всё молча, он тоже ничего не говорит, только смотрит. Открыто так разглядывает, ни капли не смущаясь.

Ставлю так называемый завтрак на стол и усаживаюсь рядом. Стол у меня небольшой, только двое могут занять места у угла. И получается как-то так близко.

Мы едим тоже в молчании, поглядывая друг на друга. Вот же как всё у нас странно. Кто мы друг для друга? Старые знакомые, одноклассники. Врач и пациентка. Любовники. Будущие родители.

Всё так сложно и непонятно. Но я не чувствую груза. Вопреки всем непоняткам, мне так спокойно рядом с ним. Так тепло.

— Мне пора, спасибо за завтрак, — Захар поднимается. Кажется, он не испытывает никакой неловкости. Или же маскирует её хорошо. — Сегодня у меня договорные роды — плановая операция.

— Что-то серьёзное с мамой, раз операция?

— Опасность отслойки сетчатки.

По плечам бежит озноб. Как же мне хочется, чтобы моя беременность прошла легко и без проблем и страхов.

Я провожаю Захара до двери, закусываю губы, улыбаясь сама себе. Уходя, он поцеловал меня в щёку. Вроде бы вполне целомудрено, учитывая, чем мы уже занимались и чем планировали заняться сегодня с утра, но с каким-то особым трепетом, что это отдало у меня даже где-то глубоко в груди. Или в животе — я и сама не поняла.

Сегодня воскресенье, и я весь день решаю посвятить себе. Уверена, завтра на работе в ожидании проверки будет душная токсичная атмосфера. У начальника будет подгорать, бесконечных вызовов на ковёр не избежать. Так что смысл сейчас суетиться, если завтра всё равно огребать и по сто раз всё переделывать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ты нас променял
Ты нас променял

— Куклу, хочу куклу, — смотрит Рита на перегидрольную Барби, просящими глазами.— Малыш, у тебя дома их столько, еще одна ни к чему.— Принцесса, — продолжает дочка, показывая пальцем, — ну давай хоть потрогаем.— Ладно, но никаких покупок игрушек, — строго предупреждаю.У ряда с куклами дочка оживает, я достаю ее из тележки, и пятилетняя Ритуля с интересом изучает ассортимент. Находит Кена, который предназначается в пару Барби и произносит:— Вот, принц и принцесса, у них любовь.Не могу не улыбнуться на этот милый комментарий, и отвечаю дочери:— Конечно, как и у нас с твоим папой.— И Полей, — добавляет Рита.— О, нет, малыш, Полина всего лишь твоя няня, она помогает присматривать мне за такой красотулечкой как ты, а вот отношения у нас с твоим папочкой. Мы так сильно любили друг друга, что на свет появилось такое солнышко, — приседаю и целую Маргариту в лоб.— Но папа и Полю целовал, а еще говорил, что женится на ней. Я видела, — насупив свои маленькие бровки, настаивает дочка.Смотрю на нее и не понимаю, она придумала или…Перед глазами мелькают эти странные взгляды Полины на моего супруга, ее услужливость и желание работать сверх меры. Неужели?…

Крис Гофман , Кристина Гофман , Мия Блум

Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Романы