Я познаю мир. Горы

Громкая слава Арарата связана, конечно, с библейским Всемирным потопом. Именно сюда прибило Ноев ковчег. Кстати, Арарат – это одна из 15 исторических областей государства Великая Армения, которое было расположено в восточной части Армянского нагорья от рек Евфрат и Араке на западе до Тегамского хребта на востоке. Как и в ряде других мест, название вершины отождествлялось с топонимом прилегающей местности. Ныне же Арарат – символ национальной независимости и армянской государственности, воплощенный в гербе Армянской республики, хотя и находящийся за ее пределами, на территории нынешней Турции.

Разные чудеса происходят на вершине такой знаменитой горы. Это на ней устроил свою резиденцию царь змей с драгоценным камнем на голове. И сюда раз в семь лет все змеи, обитающие вокруг, сползаются к своему повелителю.

Проводник Абовян много рассказывал своим спутникам подобных небылиц. И подъемы–спуски, казалось, становились легче. Тем более ни кадшжи, ни дэвы восходителям не мешали.

Первая попытка, совершенная группой восходителей в начале XIX века, оказалась неудачной. Еще далеко было до зимних стуж – первые дни осени, – но с каждой верстой высоты давали себя знать лед; и ветер. Выше снеговой линии крутые ледниковые склоны уже становились неодолимыми без вырубаемых ступенек. А вырубать их на такой высоте – каторжное занятие.

Решение принимает старший

Руководитель группы Паррот на правах старшего, как и подобает рассудительному ученому мужу, решил отложить подъем, хотя до вершины оставалась пара часов ходу. И даже при спуске Арарат как бы предупреждал, что нрав у него крутой. Спутник Паррота поскользнулся, упал. Попытка его придержать на удалась – полетели вдвоем. Но скалы и камни имеют свойство не только отталкивать, но и хватать за одежду, за тело. Хорошо, что пришлось отделаться синяками на мягких местах, а не переломом костей. Да еще разбитыми приборами.

Но происшествие не отбило желания повторить попытку. И не откладывая надолго, а через день.

Иоганн Фридрих Паррот был господином благородного звания, с изысканными манерами, но не из тех, кто легко отступал перед опасностями. Горы для него не в диковинку, хотя и вырос он в равнинной Прибалтике, в Тарту. Здесь ректорствовал в университете отец, профессор физики. Здесь стал его преемником на научном поприще и сын. Окончив университет, защитив две диссертации, получив степень доктора медицинских и химических наук, он был назначен штабным врачом в составе русских войск, размещенных в Париже, на родине его предков.

Его влекли горы. Еще студентом он бродил по Крыму и Кавказу, потом осваивал Альпы и Пиренеи. Причем не просто как любитель горной красоты, но и как исследователь (его советником и оппонентом был сам Гумбольдт!). Научные наблюдения проводились с применением приспособленных для походных условий приборов (им сконструирован портативный ртутный барометр). В горах он определял границу вечного снега на разных широтах, проводил медицинские обследования, изучал географию, климатологию, геологию, этнографию. На его счету были восхождения на Казбек, пиренейские Мон–Пердю и Маладетту, другие вершины. Теперь предстояло осуществить давнюю мечту – исследование Большого Арарата.

Не так легко оказалось к нему подступиться. В районе Еревана свирепствовала чума, и проезд был закрыт. Требовалось и согласование с турецким пашой (он находился в то время в Тбилиси). И вот, преодолев все эти препятствия, неужели придется возвращаться, несолоно хлебавши?

Сколько же попыток?

Вторая попытка восхождения совершалась по другому маршруту – с северо–западной стороны. Базовый бивак для ночлега расположили выше. Вышли пораньше – до рассвета. Заново вырубали ступени. Оснастка стала поосновательней: крюки, кошки, топоры и альпенштоки.

На этот раз группа увеличилась до десяти человек. Паррот пригласил с собой монаха Абовяна из расположенного недалеко монастыря. Этот Хачатур Абовян хоть и был вдвое моложе сорокалетнего Паррота, но оказался на редкость смышленым парнем. Хорошо знал историю, литературу и языки, он и стал переводчиком для общения прибалтийского профессора с местными армянами. Они прониклись таким взаимным уважением и доверием, что стали друзьями.

Но вот беда – и вторая попытка не увенчалась успехом. Влажный сильный ветер затруднял продвижение настолько, что оставалось одно благоразумное решение – повернуть вниз.

И вот только через две недели после первой попытки в третий раз, как в сказочной триаде, следует благоприятствование. Восходители после новых усилий, напряжения и ускоренного темпа – на высшей точке массива – 5156 м над уровнем моря.

Вершина, конечно, приметная: с характерной строго конусообразной формой потухшего вулкана, с мощной снежной шапкой. Но где бы найти, нет, не остатки Ноева ковчега, а хотя бы гранитный камешек на память. Абовян прихватил с собой то, что можно было, – кусок голубого льда, чтобы показать единоверцам и односельчанам – «ничего, кроме этого, там не было ».