* * *

Я правлю парусником роз, как летний полдень,в хмелю от губ и от смолистого дурмана,и, к смерти тающего дня перемещаясь,

отвердеваю в вязкой страсти океана.Как бледный раб моей прожорливой пучины,плыву сквозь едкий запах новою протокой,весь в сером до сих пор и в горьких звуках,в кирасе жалобной из пены одинокой.

В огне и стуже, лунный, солнечный, внезапный,дублённый страстью, на волне-рабыне нежась,я сплю в гортани благостных архипелагов,чья нежность белая — как белых бёдер свежесть.

Во влажном мраке мой покров из поцелуевслепыми замыслами наэлектризован,я разделён на сны сраженьем этим славным,на разграбленье отданный дурманным розам.На гребне внешних вод ты рыбою вплываешь

в мои объятья параллельным телом тесным,сплетясь в одно с моей душой — молниеносными нерешительным набегом поднебесным.

© Перевод с испанского П. Грушко, 1977