Я предупреждал о войне Сталина. Записки военного разведчика

Проскуров не выдержал возведенной на разведку напраслины. Он знал, что все необходимые данные о «линии Маннергейма» в войсках имелись и что причина неудач кроется в другом. Он смело вступил в пререкания со Сталиным и назвал все действительные причины неудач, за что поплатился жизнью.

Недавно я прочитал воспоминания маршала Рокоссовского о том, как ему прошлось отстаивать перед Сталиным намеченную им операцию, принесшую крупную победу. Сталинские пособники — Молотов, Маленков и другие — обрабатывали Рокоссовского, ужасались крамольному поступку непокорного полководца:

— Это же Сталин! Что вы делаете?

Надо было быть очень честным и мужественным человеком, чтобы в тех условиях отстаивать свое мнение. Маршал Рокоссовский был только что выпущен из концлагеря. Он знал, чем может кончиться его несогласие с мнением «вождя». И все же он не отступил, отстоял свое решение. И Белорусская операция была выиграна.

А теперь позволю себе как свидетелю и участнику многих событий восстановить историческую правду о разведке и о ее мнимых грехах в Финской войне.

В дни, когда я работал в оперативном отделе штаба Ленинградского военного округа, мне довелось участвовать в разработке оперативного плана на случай войны. Офицеры оперативных отделов приграничных округов и Генштаба знают, что это за документ и как серьезно он разрабатывался. Хорошо помню, что все мы, работники оперативного отдела, пользовались так называемым «черным альбомом». В нем были все исчерпывающие данные по финским укреплениям на Карельском перешейке («линия Маннергейма»). В альбоме были фотоснимки каждого ДОТа и его характеристики: толщина стенок, наката, вооружение и т. д.

Позднее, уже на работе в Разведупре, я опять-таки видел этот альбом. Этот «черный альбом» был и в штабах действующих войск на Карельском перешейке. Как же смели руководители правительства утверждать, что таких данных не было? Вина в неуспешных начальных действиях войск была не разведки, а самого правительства, и в первую очередь наркома обороны Ворошилова и лично Сталина.

А при каких условиях вспыхнула эта никому не нужная и очень непопулярная в народе война?

Первое и самое главное — война с финнами не была объективной необходимостью. Это был личный каприз Сталина, порожденный пока неясными причинами.

Второе, и тоже очень важное, обстоятельство — война была объявлена при участии Ворошилова так поспешно, что даже начальник Генштаба В. К. Шапошников об этом не знал. Он в это время был в отпуске. Узнав о начале войны, Шапошников немедленно прервал отпуск и прибыл в Москву. Здесь он узнал все подробности. Потрясенный, он схватился за голову, бегал по кабинету и с болью в голосе восклицал:

— Боже! Что наделали! Ай-яй-яй! Осрамились на весь мир! Почему же меня не предупредили?!

Да, Борису Михайловичу Шапошникову, военному ученому, написавшему научное исследование о службе Генштаба «Мозг армии», было чему ужасаться и удивляться. Высокопоставленные невежды начали войну, даже не предупредив своего начальника Генштаба. Невежды и головотяпы из щедринского «города Глупова» забыли об элементарных правилах: прежде чем начать войну, надо к ней хорошо подготовиться, и в первую очередь хорошо изучить противника и подготовить армию.

Невежественное военное руководство ничего этого не сделало. Мы вели зимнюю войну в летнем обмундировании. «Гениальные» полководцы Сталин и Ворошилов уже с первых дней войны обрекли Красную армию на поражение. Я уже не говорю о том, что боеспособность нашей армии была очень низкой, как показал недавний опыт Халхин-Гола.

Обо всем этом и напомнил «завоевателям» генерал Проскуров. Он как бы чувствовал, что за свое выступление погибнет, поэтому, вернувшись с заседания Военного совета, вызвал к себе своего друга полковника Пугачева и рассказал ему все о заседании совета и о грозящей ему опасности. На следующий день Проскурова не стало. Когда я пришел в Разведуправление и спросил, где Проскуров, Пугачев по-дружески рассказал мне всю эту историю. Так тайное стало явным.

Итогом этого заседания Политбюро и Военного совета было то, что маршала Ворошилова назначили председателем Комитета обороны, а маршала Тимошенко — наркомом обороны. Таким образом, Ворошилову теперь стали подчиняться не только нарком обороны, но и нарком Военно-морского флота и все наркомы оборонной промышленности. О результатах «оборонной» деятельности маршала Ворошилова можно судить по тому, в каком состоянии наша армия встретила врага на границе в 1941 году…