Я превращаюсь в дождь

Егор не ответил, лень было объяснять. И зачем? Заняться, что ли, больше нечем? Но Лара раздраженно оттолкнула его ладонь.

– Воронов, не наглей. Руки-то особо не распускай.

Да он и не собирался, убрал, уперся ими в край стола. И как раз Светлана объявилась, еще на ходу сообщила:

– Ладно, Егор, отправляйся домой. Я только на минутку забежала, тебя отпустить. – Обратила внимание на Лару. – Сосновская, а ты что здесь делаешь?

Егор ухватил сумку, поспешно смылся, пока Лара придумывала оправдания, а возле гардероба – здрасте! опять! – нос к носу столкнулся с Олесей. Она смутилась, отвела взгляд. Как будто это он ее застал за поцелуями, а не она его. Но и Егор вообще-то…

Мобильник запел, на экране высветилось имя: Паша. И никаких «приветов», сразу по делу:

– Слушай, мне тут фото для рекламного буклета заказали. Нужна модель. Школьница. Такая девочка-девочка. Но не фифа, не секси, а нормальная. У тебя ведь наверняка есть на примете.

Ну да, целая школа.

– Возраста какого? – Егор с телефоном возле уха замер в дверном проеме. Может, даже специально.

Олеся сунулась было к выходу и тоже замерла. Было бы с кем, Егор бы поспорил, что она ни за что не скажет: «Пропусти!» – и уж тем более не отодвинет его в сторону. Станет ждать, пока он сам догадается отойти с дороги. А он слишком занят разговором, ничего вокруг не замечает и вообще недогадливый.

– Старшеклассница, – пояснил Паша, – лет четырнадцати – семнадцати. Но чтоб на свой возраст выглядела. Мне раннеспелые на фиг не нужны.

Егор сомневался не больше минуты.

– А если мы прямо сейчас подойдем?

Из телефона долетело растерянное:

– Э-э-э… Ты что, уже нашел?

– Ага. Я же в школе еще, – доложил Егор.

– Ну давайте тогда, подходите, – согласился Паша. – Жду.

Убрав телефон, Воронов посмотрел на Олесю:

– Ты сейчас занята?

– Нет, – пробормотала та, переступив с ноги на ногу.

– Тогда идем, – распорядился Егор, наконец-то освободив дверной проем.

– Куда? – Олеся только что вышла из гардероба и опять остановилась.

– Не бойся. Не на крышу. Просто поможешь.

– В чем?

– В одном деле. – Тут, конечно, должен был последовать вопрос: «В каком?», но Егор не стал его дожидаться. – Ну, идем. Очень нужно. Здесь недалеко. Несколько остановок на автобусе.

Паша, увидев Олесю, поначалу опешил:

– Это она?

– Она, – невозмутимо подтвердил Егор.

– А что? – Фотограф задумчиво приподнял одну бровь, прищурился, наклонил голову сначала к одному плечу, потом к другому, бесцеремонно рассматривая девушку. – А может быть. Под требования подходит. И очень даже миленькая. А глазки какие! – Потом оглянулся, прислушиваясь к голосам в соседнем помещении. – Только сейчас не получится. Народ набежал. Придете завтра с утра? Сразу и на улице можно будет поснимать. В рабочее время там почти никого нет.

– Придем. – Егор утвердительно кивнул. – Не вопрос.

Но когда вышли из студии, Олеся напомнила:

– А школа?

– А что с ней без нас случится? – удивился Воронов и сам же ответил: – Ничего. – И опять поинтересовался: – Ты что, ни разу не прогуливала?

– Ни разу, – призналась Олеся.

Честно говоря, Егор и сам не был злостным прогульщиком. Обычно, чтобы загнуть уроки, пользовался хотя бы намеком на уважительную причину. Но сейчас уверенно заявил:

– Не волнуйся. Это совсем не страшно. – И дальше с видом знатока принялся объяснять: – Короче, завтра собираешься как обычно. Типа ты в школу. Но когда выходишь из дома, сворачиваешь в сторону остановки. Я тебя буду там ждать. Понятно?

* * *

Большая комната была поделена на две контрастные половины: белую и черную. На высоких, тонких ножках экзотическими цаплями стояли лампы. Разные. Самые обычные, напоминавшие настольную или прожектор, и похожие на четырехгранные зонтики: у одних все четыре стороны одинаковые, у других – две узкие, две широкие. Олеся прошла мимо них, чувствуя себя Алисой в Зазеркалье.

Зеркало тоже было. Только в другой комнате. Олеся сидела перед ним, пока худенькая разговорчивая девушка делала ей макияж и прическу, следуя наставлениям фотографа Паши:

– Надя, не увлекайся! Все должно быть натурально и естественно. Чтобы почти незаметно. Мне примерная школьница нужна, а не звезда глянцевых журналов.

Девушка снисходительно фыркнула и тихонько прошептала:

– А то я не знаю, что мне делать. Начальничек, блин.

– А шмотки ты притащила, которые я просил? – не унимался фотограф.

– Иди свою аппаратуру настраивай, – грозно глянула на него Надя. – Нечего подсматривать, как девушки красоту наводят.

Она демонстративно повернулась к Паше спиной, занялась своими коробочками, кисточками, щеточками. И все время болтала без умолку.

– Какое у тебя лицо хорошее. Чистое. Не в смысле – без прыщей, а вообще. И глазки какие! Красотка.

А Олеся смотрела в зеркало и думала: ну какая из нее красотка? Какая еще звезда глянцевых журналов? Даже если очень-очень постараться, не получится. Она обычная, как миллионы других, и отражение – тому подтверждение. Оно тоже смотрит недоуменно и растерянно.