Я — принцесса Диана

Примерно в эти дни, королевский историк Хьюго Викерс напишет в своем дневнике: «… королевская свадьба романтична не более чем пикник среди ос. Принц Чарльз постоянно общается с миссис Камиллой Паркер — Боулз, и даже говорят, сказал сердито своей матери: «Мой брак и моя сексуальная жизнь не имеют ничего общего друг с другом». Так что если в этой свадьбе любовь откуда — той исходит, то только от Дианы».

«Так унизить меня можно было, только пригласив ее третьей в нашу постель. Тогда я не знала, что и это будет».

Диана бросилась к Саре. А к кому еще?

К матери, которая с самого начала не одобряла ее связь? К Джейн, которая, выбрав для себя совсем другую, спокойную жизнь «в тени», не поняла бы сестру? К Рут, которая скорее всего просто съязвила бы в ответ? Рядом с Дианой никогда не было близкого по духу человека. Но и Сара оказалась не лучшим собеседником. Она, возможно, и не считала Диану причиной своего собственного разрыва с принцем, но совсем не забыла, что Чарльз отверг ее. И пыталась всем, а в первую очередь себе, доказать, что сама оставила затею выйти замуж за наследника королевства, поняв, что не сможет смириться с его любвеобилием. Кстати, вполне возможно, что эта версия не далека от истины. Конечно, так и не закончившиеся свадьбой отношения с принцем нанесли удар ее репутации. Но Сара всегда была слишком своенравна, чтобы считаться с такими мелочами, как мнение общества. И уж точно, в отличие от Дианы, трезво оценивала ничтожность шанса, заменить в сердце мужчины Камиллу. Так или иначе, но реакция на слезы прибежавшей к ней Дианы была вполне предсказуемой:

— А чего ты ждала? Я же тебя предупреждала.

И на крики о том, что Диана не будет этого терпеть и не выйдет замуж за Чарльза, спокойно ответила:

— Поздно. Вашими портретами увешан весь Лондон и вся Англия. Ты сказочная принцесса и не можешь обмануть всеобщие надежды. Это жестоко по отношению к людям.

И Сара была права. Было уже действительно слишком поздно. Диане не оставалось ничего другого, как продолжить приготовления к свадьбе и постараться забыть обиду.

Последнее ей, по ее же словам, так и не удалось.

«Но я и впрямь не могла обмануть надежды множества людей. Конечно, далеко не все в Британии и мире желали этой свадьбы, вернее, меня в качестве невесты, но большинство все же желало. Я

продолжила подготовку к свадьбе».

Как поступила бы в подобной ситуации взрослая, умудренная опытом, женщина? Наверняка она попыталась бы вступить в бой.

Тем более что бойцовские качества у Дианы были. Скорее всего, все, что миссис Спенсер делала в последние недели перед свадьбой, сама она считала борьбой за счастье. На самом деле это было борьбой против него. Приступы ярости и ревности, постоянная смена настроения, депрессия, слезы, упреки. Разве могли они вызвать симпатию к невесте в душе человека, с рождения приученного держать свои чувства, и особенно их проявления, под контролем. Обстановка накалялась. Единственный способ погасить раздражение — видеть невесту как можно реже. Но ведь именно эта отстраненность так мучила Диану и усиливала ее психологические проблемы. Круг замкнулся.

Конечно, легко судить девятнадцатилетнюю девочку зато, что она не поняла, что бороться за свое счастье надо теми же методами, которыми она воевала за право стать принцессой. Продолжать обволакивать избранника любовью и преданностью, удивлять наивностью и юношеской непосредственностью. В конце концов смешливостью, которая так нравилась Чарльзу во время их первых встреч! Вся проблема была в том, что такое поведение не отражало ее сущность. Во время «охоты» она не была самой собой. Она блистательно играла выбранную роль. А когда ей показалось, что победила, — расслабилась, не захотела больше ломать комедию. Просто устала! И начала ждать от принца того, на что он не был способен по определению, — нежности, заботы и любви.

«При нашей первой встрече очаровательная Грейс Келли «одобрила» меня:

— Не бойтесь, дорогая, дальше будет еще хуже.

Как часто в последующие годы я вспоминала ее слова!»

День свадьбы приближался. И несмотря ни на что, Диана ждала его с радостным возбуждением.

Все еще надеясь, что «после». Ах, эти вечные девичьи надежды на «после» — все уж точно будет хорошо. Накануне во дворце состоялся предсвадебный бал. Восемьсот человек. В Букингемском дворце собрался весь свет, представители всех королевских родов Европы. Не было на нем только принца.