Я — принцесса Диана

Но за несколько лет совместного проживания во дворце их отношения изменились. Задорные беззаботные проказы закончились. Началось соперничество. Борьба за любовь народа. Дело в том, что герцогиня тоже стала любимицей толпы. И Диана перенести такого захвата ее территории не могла. Вот что об этом вспоминал пресс — секретарь принцессы Патрик Джефсон: «Диана постоянно терзает себя мыслью, что вместо полезного дополнения к ее собственной красоте Ферджи превратилась в самого обычного конкурента».

«Я была чертовски ревнива в отношении своей невестки! — вспоминает принцесса. — Я никак не могла понять, как Ферджи могла быть счастлива там, где я практически боролась за выживание? Как она могла воспринимать все это настолько спокойно? По сравнению с ней я выглядела каким — то отбросом. Все на меня смотрели и думали: «Какая жалость, что Диана такой интроверт — слитком поглощённая решением своих проблем».

И вот случилось неизбежное. 25 ноября 1992 года принц приехал в апартаменты Кенсингтонского дворца, где жила Диана. Они уже довольно давно жили порознь. И сообщил Диане, что хочет подать на развод.

Принцесса отнеслась к новости на удивление спокойно. Даже сразу согласилась. Адвокаты обменялись соответствующими документами, и начался бракоразводный процесс. А с ним и утомительное обсуждение вопросов, связанных с воспитанием детей, финансами и, наконец, тем местом, которое займет Диана в Соединенном Королевстве.

Спокойствие принцессы, объяснялось тем, что она сама уже подумывала об «освобождении». И даже говорила об этом со своими друзьями, называя примерную дату — июль 1991 года.

Это был особенный месяц. Именно в июле совпадали две круглые даты — десятилетие их брака с Чарльзм и тридцатилетний юбилей самой принцессы. К тому же на эти дни планировался развод ее подруги — соперницы Сары с герцогом Йоркским. Вот уж чей брак было не спасти. К тому же ни одна из сторон, после того как газета Daily Mai вышла с сенсационными фотографиями Сары и ее любовника Стива Ватта, не стремилась к примирению.

«В браке нас было трое, а я не люблю толпы».

Но, однако, в те дни бомба не разорвалась. Публично Диана о своих намерениях не объявляла.

То ли сама не решилась. То ли ей объяснили в Букингемском дворце, что такой демарш будет иметь весьма неприятные последствия и для королевской семьи и для нее самой. А посмотрев, что сразу же после объявления развода четы герцогов Йоркских Сара была вычеркнута из списков приближенных к семье лиц и осталась после четырнадцатилетнего брака с одними долгами.

Диана, скорее всего, и вовсе расхотела проявлять инициативу. Но уже совершенно точно не возражала, чтобы такое предложение исходило от Чарльза. Когда инициатор развода он, то расстановка сил в бракоразводном процессе принципиально меняется. Диану это вполне устроило. Тем более что к тому времени уже вышла скандальная книга Эндрю Мортона «Ее настоящая история», в которой Диана излишне откровенно поведала всему миру о жизни во дворце.

«Книга Эндрю Мортона вышла. И весь мир узнал то, что узнал… Поступила бы я так еще раз? Наверное, да, несмотря на все перенесенные страхи и неприятности. Просто рассказала бы умнее, обращая внимание на другие факты. Но сделанного не вернуть. Теперь Чарльз уже ненавидел меня».

Переломным моментом в жизни принцессы смело можно назвать день, когда она познакомилась с журналистом Эндрю Мортоном.

Их встреча произошла на благотворительном приеме в больнице, где работал давнишний друг Дианы, радиолог доктор Джеймс Колтхерст. Мортон крутился около доктора, в надежде попасться на глаза самой знаменитой представительнице королевской семьи. И его надежды оправдались.

Джеймс и сам многое знал о жизни своей подруги. Но очень твердо дал понять «акуле пера», что не собирается распространяться о ней. Диану же изначально насторожил тот факт, что писака крутится около ее доверенного лица и может выведать что-то лишнее. Она начала наводить справки про Мортона и узнала, что тот давно хочет написать книгу о принцессе Уэльской. Кропотливо собирает для нее материалы. Не поленившись просмотреть статьи журналиста о себе, Диана отметила, что он всегда говорил о ней в доброжелательном тоне. Вот тут — тоейи пришел в голову сумасшедший план. Уж если Мортон хочет написать о ней книгу, пусть он лучше делает это под ее контролем. А еще лучше участии.

«Моя жизнь настолько запутанна и сложна, что единственным способом выжить в этих условиях было открыться людям, сообщив им, через что мне пришлось пройти».