Я пришёл

— Ага, две голые женщины, стонут и обнимаются. Сразу понятно, чем вы тут занимаетесь.

— Всё не так! — кричит Шизуне. — А вы… Чтобы близко рядом с Джирайей не видела.

— Ага, — кивает Инузука. — А почему? Ревнуешь? Так вы и без него хорошо время проводите. Ладно, развлекайтесь. Извращенки.

— Чо сказала? — срывается Като.

— Что слышала, — не оборачиваясь бросает Инузука. — Столько мужиков свободных, а они… Эх, до чего мы дожили. Одни извращуги вокруг. Ни стыда, ни совести.

— Кто бы говорил, — верещит Като. — Сама небось со своими собаками…

— Продолжай! — скалясь рычит Инузука, от чего Шизуне бледнеет. — Ну, договаривай. Я с собаками что?

— Ничего, — сглотнув бормочет Като.

— Смотри мне, — ужасно скалясь говорит Инузука. — Сейчас я сделаю вид что не расслышала. Но вякнешь такое ещё раз, заставлю сделать то, о чём говоришь. Поняла меня?

— Д-да.

Ну, ещё раз опозорилась. Теперь все будут думать, что мы с Шизуне… А вот… Ну нет. Хрен вам всем, а не Джирайя. Губу они раскатали. Мой он, мой. И ты Шизуне, тоже обломишься. Надо сменить тактику и пока его не взяли эти вот женщины, схватить и загрести себе. Откуда откуда такие мысли? Почему я ревную? Мне же…

— Идём, любимая, — оттолкнув от себя бледную Като, громко чтобы все слышали говорю.

— Цунаде… Ты…

— Пошли говорю.

Из тумана слышится смех, Шизуне выкатив глаза стоит и не знает что сказать.

Ну а почему нет? Мы с детства вместе. Надо всего лишь вести себя нормально и всё… Ну Джирайя, ты попал. Как никогда попал. Ты сам ещё этого не понял, но ты в моих руках.

Глава 15

(Два дня спустя. Дом Какаши. Джирайя.)

Сидя за столом, подперев рукой голову, смотрю как Наруто увлечённо рисует на листе бумаги палочки, чёрточки, кружочки и прочие закорючки. Борясь со своей неусидчивостью и бьющей через край энергией, человечек прикусив язык старательно выводит карандашом незамысловатые фигуры и линии. Без споров, нытья и пререканий, он работает. Да, ему это не нравится. Да, ему хочется на прогулку или просто поиграть, но он сидит и делает то о чём я его попросил. Рисует горизонтальную палочку, смотрит на неё, сверяет с образцом и с ожиданием смотрит на меня. Видит одобрение и с удвоенной энергией продолжает.

А вообще мне нравится его настрой и появившиеся убеждения. Дед сказал, значит надо делать. И делать правильно, но совсем не из страха наказания, а для того чтобы получить одобрение. Похвала, улыбка, совет как лучше сделать и Наруто из штанов готов выпрыгнуть, от радости.

Нда, всё же люди странные существа. Смогу ли я понять их? Да, полученная память даёт большие знания, но понимания не добавляет. Нет в людях холодного расчёта Технократов, так похожих на них существ. И нет инстинктивного как у рептилоидов. Больше всего, люди похожи на Таланианцев. Не внешне, а…

— Аккуратнее, ровнее, не торопись.

— Вот так?

— Именно так. Дорисовывай последнюю и можешь отдыхать.

— Фух… — изобразив последнюю чёрточку устало выдыхает мелкий. — Весь день…

— Ну во-первых не весь день, а только час. А во-вторых, ты молодец. С первого раза так хорошо даже у меня не получалось. Иди поиграй, но только во дворе, потом продолжим.

— Интересный подход к обучению, — не отрываясь от книги гнусавит сидящий в кресле Какаши.

— Ага, — провожая взглядом выбегающего из дома Наруто, киваю и как бы невзначай говорю. — Эх, талант. Настоящий бриллиант, правда пока ещё не огранённый. Ну ещё бы, у Минато и Кушины, просто не мог родиться глупый ребёнок. Да, Какаши?

Какаши на это захлопывает книгу, поднимает голову и сурово смотрит на меня правым глазом.

— Что уставился, Хатаке? За живое задел? Или что-то за собой чувствуешь?

— Кроме спинки кресла за спиной, ничего.

— Ну да. Понятно.

— Что понятно? — начинает злиться Какаши.

— Да так.

— Нет, Джирайя, давай продолжим. Будешь обвинять меня? Скажешь, что я бросил сына своего наставника? А что я мог? Взять его себе? Да кто бы мне позволил? Мне близко запретили подходить. А где был ты? Ты знал о том, что Кушина беременна. Ты знал и…

— И я пришёл. И вот я здесь. Ты успокойся. Не думал я тебя обвинять. И всё же…

— Что? — понимая что сказал лишнего нервно спрашивает Какаши. — Что ещё?

— Ничего.

— Тогда я пошёл. Пойду…

— На кладбище? Будешь стоять там? А надо ли? Рин и Обито этим не вернёшь, а вот себя загубишь.

— Да чего тебе от меня надо? Что ты привязался? Я просто ваш телохранитель!

— Тебе сколько? Восемнадцать? Думаешь пришло время ставить на себе крест?

— Не твоё дело, Джирайя.

— Ну тогда иди. Иди Какаши, стой и страдай. Тревожь давно ушедших. Пусть и они наблюдая за тобой тоже страдают. Пусть видят как их друг, их товарищ, вместо того чтобы жить только и делает что изводит себя.

— Да пошёл ты! — выходит из себя Хатаке. — Ты…

— Я-то пойду, обязательно. А ты? Куда пойдёшь ты? Глубже в колодец или к свету? Ну, скажи мне, лягушка, куда ты прыгнешь?

Нервно махнув рукой, Какаши выскакивает из дома. Бросаюсь к окну и…