Я признала хаос (СИ)

Ха… Внутри как будто кусок льда бьется в водоеме из лавы. И ни в какую не желает растапливаться в ничто.

Виви чувствует мою ненависть, но не может отказать себе в возможности поиздеваться? Он стал более извращенным в своих «проделках».

‒ Закончила?

‒ А? ‒ Вскидываю голову.

‒ С угрозами? ‒ Виви показывает рукой куда-то в темноту. ‒ Ванная комната там. Вход в гардеробную ‒ справа от окна. По расстановке вещей потом сама разберешься. Вопросы?

‒ Что ж ты за козлина такая? ‒ Выпрямляюсь и с вызовом смотрю на него.

‒ Судя по всему, сказанное ты относишь к разряду риторических вопросов или дельных замечаний, поэтому, полагаю, ответа не требуется. ‒ Виви, ни секунды не теряя с лица каменного выражения, клонится в сторону и резким рывком откидывает край одеяла с моей стороны. ‒ Забирайся.

‒ Ты меня вообще слушал?..

‒ Забирайся.

‒ Нет. ‒ Поджимаю губы.

Виви, не мигая, смотрит на меня снизу вверх из своего положения полупоклона.

‒ Учеба?

‒ За башку свою не боишься? ‒ интересуюсь я. ‒ Мысль насадить на нее люстру не выходит у меня из головы…

Опять я выкладываю Виви все свои задумки и планы. Как только остаемся наедине, моя нездоровая искренность так и прет наружу. Вряд ли я сумела бы, по совету Тамары, добиться расположения Виви, если бы у него и правда была бы постоянная пассия. С подобострастностью и заискиванием я не в ладах. Да и, уверена, в мою абсолютную послушность он ни за что бы не поверил.

‒ Меня устраивает, что я вызываю у тебя эмоции, ‒ говорит Виви, все еще находясь в ожидании в полусогнутом положении.

‒ Слушай, отбитый, мои эмоции очень специфические, ‒ не удержав недоумения, замечаю я.

‒ Меня они устраивают. Залезай.

‒ Я не…

‒ Не хочешь учиться?

Круг за кругом, и мы приходим к одному и тому же.

Черт, Виви ‒ стопроцентный чокнутый.

Свобода… Хотя бы ее отголосок.

Хочу ее.

‒ Отодвинься, ‒ сквозь зубы требую я.

Виви отклоняется и усаживается на своей стороне.

Он не говорил напрямую, что собирается сделать со мной что-нибудь извращенное. Но если и правда полезет, буду отбиваться так, что его куски мяса разлетятся по всему особняку. И это будет продолжаться, пока не откажут абсолютно все мои конечности.

С постным лицом забираюсь под одеяло и замираю, вытянув ноги. Каждая клеточка моего тела напряжена до предела. Я, как маскирующийся крокодил, ‒ неподвижна, но смертоносна.

Только попробуй полезть ко мне, Виви, я откушу тебе…

Шурх.

Поворачиваю голову в его сторону и растеряно смотрю, как он укладывает на колени ноутбук с тонким корпусом.

‒ Свет не помешает? ‒ Он кидает на меня бесстрастный взгляд. ‒ Могу убавить свет ночника.

‒ А… нет, не помешает, ‒ оторопело отзываюсь я, успевшая обвернуться и замотаться своей частью одеяла практически до ушей. Только лицо и торчит. Как у страшненького младенца.

‒ Осталось немного. ‒ Виви возвращается к ноутбуку. ‒ Завершу работу и выключу свет.

‒ Ага.

‒ Спи.

Отупело хлопаю глазами. Кровать Виви гигантских размеров, и в ней вполне комфортно бы отоспались одновременно сразу человек пять-шесть. Так что и сейчас дистанция между мной и Виви достаточна для того, чтобы не касаться друг друга даже случайно.

Он не собирается ко мне лезть?

Наблюдаю, как его пальцы скользят по клавиатуре.

То есть я действительно просто буду тут ночевать? Лежать здесь, как… э-э-э… еще одна подушка?

Стараюсь сохранить ясность ума, но уютность подушки, одеяла, освещения ненавязчиво ласкают утомленный разум.

Понятия не имею, безопасно ли заснуть вот так, рядом с Виви?

Отвратно, однако даже его силуэт в мягком свете ночника ужасающе уютен.

Глаза закрываются.

Я же его ненавижу… И ненавижу свое слабое тело, постоянно требующее передышки от суетливости часов активности.

Нельзя спать.

Я пожалею об этом, да?..

* * *

Просыпаюсь из-за ощутимой тяжести в груди. Некая сила давит так, будто хочет отделить начинку от основания, и в качестве начиненного изделия выступаю я.

Ловлю ртом воздух и бессмысленно пялюсь в темноту. Похоже, я уже вне пределов жизни. Ничего не вижу, ничего не слышу. Скольжу ладонью по волнообразной поверхности вокруг себя, инстинктивно ища опору. Мои пальцы нащупывают чью-то руку и немедленно переплетаются с чужими пальцами.

Над головой вспыхивает свет — тусклый, но все равно ужасающе режущий глаза.

‒ Больно… ‒ еле шевеля губами, бормочу я и щурюсь.

Надо мной возникает силуэт. Чужая рука не выпускает мою.

Узнать в расплывающемся пятне лицо Виви оказывается совсем непросто. Только когда он наклоняется достаточно низко и почти касается губами кончика моего носа, образ обретает резкость.

Выдыхаю и борюсь с желанием отпихнуть от себя предмет, пытающийся меня расплющить. Я знаю, что его не существует. Тяжесть сокрыта внутри меня — сосредоточена в сложном плетении из спазмов и зачатков конвульсий.

‒ От света… больно… ‒ шепчу я.

Сохраняя нашу близость, Виви поднимает свободную руку и выключает ночник. Но благодатная тьма завладевает помещением всего на какие-то доли секунды. А затем под кожей Виви растекается сияние. На запястьях, не прикрытых рукавами пижамы, и на шее чуть выше ямочки между ключицами.

Хаотичная паутина из тонких светящихся нитей.