«Я просто применяю здравый смысл к общеизвестным фактам»

В отличие от Советского Союза, который распался на составные части, Америка целиком войдет в состав Европейского Калифата. Следуя примеру Горбачева, который, развалив свою страну, уехал жить в Америку, Хиллари Мосли Браун проведет остаток своих дней в Париже, неподалеку от своей любимой подруги, вдовы Арафата. Ее международная слава никогда не потускнеет. Люди всей планеты будут смотреть по каналу аль-Джазиры пропагандные ролики, призывающие к дальнейшему укреплению исламской демократии. В главной роли в них будет выступать ханум Хиллари, как будут любовно называть бывшую президентшу телезрители всего мира. Каждый из этих роликов будет начинаться с крупного плана ее старческих, траченых артритом рук, слегка дрожащих под безжалостными софитами студии. В соответствии с требованиями последней парижской моды, лицо Хиллари будет закрыто от постороннних взглядов плотной черной вуалью, так что нам останется только гадать, как изменило его безжалостное время. И только ее нестареющий голос до самого конца останется таким же визгливым, каким был во времена Билла и Моники.

Тем временем, война с террором разгорится не на шутку. Миролюбивое человечество, объединенное под зеленым знаменем ислама в своем возмущении все еще продолжающейся незаконной оккупацией Израилем некоторых районов Тель-Авива и чрезмерным влиянием евреев на все области человеческой деятельности, наконец найдет в себе силы раз и навсегда покончить с ужасами сионизма. Еврейский вопрос будет решен полностью и окончательно.

И на Земле настанет ад.

Женщина по имени Джонатан Ливингстон

Обычно я пишу по-английски, а Захар переводит мою писанину на русский язык. На сей раз мы с ним поменялись ролями. Моя предыдущая статья, «2008-й и все последующие годы» вызвала дружный, но не всегда дружественный отклик читателей. Я была готова в ответ разразиться чем-нибудь ядовито-саркастическим. Захар предложил мне, вместо этого, перевести его рассказ, что я с удовольствием и сделала. Он также настоял на том, чтобы я не говорила, что, произойди описанная в его рассказе эпидемия в действительности, да еще в год выборов, она бы неизбежно привела к сокрушительному поражению Демократической партии.

Вот я и не говорю.

Яшико Сагамори

Захар Либерберг

Консерваторы — это люди, которые хотели бы изменить все к лучшему, но не могут, потому что знают, что всякое изменение неизбежно обрастает непредсказуемыми побочными явлениями, которые в конце концов превзойдут по своим масштабам ожидаемый результат даже в тех исключительно редких случаях, когда этот результат теоретически достижим.

Либералы — это бесшабашные консерваторы.

Когда-то давным-давно я был знаком с молодой, красивой женщиной, защитницей окружающей среды. Она часто говорила:

— Как было бы прекрасно, если бы у людей были крылья и они могли бы летать, как птицы! Тогда мы бы навсегда избавились от этих ужасных, шумных, загрязняющих воздух самолетов.

Все соглашались:

— Какая блестящая идея!

У моей знакомой был друг, скептик. Скептика одолевали сомнения:

— Как рекреация, — говорил скептик — это, пожалуй, превосходит серфинг. Однако как транспортное средство…

— Это не рекреация и не транспортное средство, — прерывала она его. — Это — новый образ жизни!

— Не надо упускать из виду соображения безопасности, — не унимался скептик. — Что если вы налетите на линию высоковольтных передач?

— Откуда там возьмутся линии высоковольтных передач? — парировала она. — Зачем нам они?

— Но вам же будет нужно электричество? — слабо сопротивлялся скептик, предчувствуя близкое поражение.

— Электричество? Для чего?

— Ну, я не знаю. Отапливать дома зимой…

— Ах вы, чудак! — торжествуя, восклицала она. — На зиму мы будем улетать в теплые страны!

Мы все знаем, чем отличается Америка от любого другого места на земле: в Америке все мечты сбываются.

Однажды утром она проснулась раньше обычного от ощущения какого-то смутного неудобства. Ей понадобилось пара минут, чтобы понять, что произошло: за ночь, во сне, у нее чудесным образом отросли крылья.

Она встала с постели и подошла к зеркалу. Крылья были огромны. Их верхний край складывался у нее над головой. Концы почти доставали до пола. Перья были белее снега. Она выглядела, как ангел. Она и чувствовала себя, как ангел!

Она решила принять побыстрей душ, перекусить на скорую руку, и отправиться в свой первый полет.

Она сделала шаг и концом крыла смахнула на пол лампу с тумбочки у кровати. Стараясь не наступить на осколки, боком, чтобы больше ничего не разбить, она прошла в ванную.

Ванная комната была мелковата даже для бескрылых людей, и она с трудом исхитрилась протиснуться в дверь. Внутри она быстро обнаружила, что сесть на унитаз она больше не может. Ей пришлось мочиться себе под ноги, стоя в ванне. Это было очень противно, и ей вдруг пришло в голову, что она, возможно, еще не готова к некоторым проблемам, с которыми ей вскоре придется столкнуться.