Я с тобой, моя малышка!

– Что – Валюш? Скажи еще – я не права? Специально твою дочку простив тебя настраивает, ты же тоже это видишь. С-с-с…

– Валя!

– Что Валя? Что Валя?! – обиделась она. – Что ты ее защищаешь все время?

– Я ее не защищаю! Слушай меня внимательно и запомни раз и навсегда – это мать моего ребенка! И кроме Наташи меня с ней ни-че-го не связывает! И только потому, что она Наташина мама, я тебе запрещаю ее ругать! Валь, я просто не хочу, чтобы однажды, пусть случайно, но ты сказала бы что-то такое при дочке. Ты меня поняла?

– Поняла, – тихо ответила она. На самом деле ей было просто невероятно обидно за то, что ей попало из-за Ирины, но, с другой стороны – сама виновата! Сколько раз она давала себе слово держать мнение об Ирине при себе! И все равно, сорвалось с языка… – Поняла, милый! Не злись, пожалуйста! – она протянула руку и примирительно погладила его по щеке. – Извини, я больше не буду, – Валентина улыбнулась ему теплой успокаивающей улыбкой, но в душе она проклинала Иру самыми последними словами. Впрочем, она догадывалась, что Андрей про себя делает то же самое.

На самом деле, еще во время развода Андрей договорился с Ириной, о том, что они не будут настраивать дочку друг против друга, и не позволят этого тем, с кем в дальнейшем будут строить отношения. Любовь к ребенку оказалась сильнее взаимной ненависти, и более менее благополучно удерживала обоих от того, чтобы нарушить данное слово.

Валентина это понимала и принимала, была согласна, что это правильно, но в такие моменты как сейчас, выдержка ей изменяла и иногда все же прорывалось у нее честное мнение о бывшей жене любимого мужчины.

Андрей походил немного по комнате, потом вернулся и сел рядом с ней на диван. За эту вспышку ему сразу же стало стыдно. Бесит его Ирина, а срывается он на Вале! Да кому бы другому за такой тон в ее сторону он бы не задумываясь в морду дал!

– Валюш, прости! – он протянул руку, и ее нежная кисть доверчиво прильнула к его ладони. – Извини меня. Ты здесь ни при чем! Просто… Господи, когда я уже увижу Наташу?

Валентина прижалась к нему всем телом и принялась ласково гладить его лицо и плечи. Ей очень хотелось утешить его. Андрею было плохо, и ей от этого тоже было плохо.

Конечно, она мало что могла изменить в этой ситуации, но зато она могла подарить ему свою любовь и ласку, просто побыть с ним рядом, просто сделать хоть что-то, чтобы ему стало легче…

***

– Света, ты должна поговорить с Валентиной, – повелевающим тоном сообщила Ирина Аркадьевна. Она удобно расположилась в постели, обложенная подушками, и уютно укутанная в одеяло. Рядом, на тумбочке, приветливо горел ночник.

Ирина Аркадьевна маленькими глотками отпивала горячий липовый чай из тонкой фарфоровой чашки, расписанной синей кобальтовой сеткой. Чашку эту, как и еще несколько предметов из некогда большого сервиза, бабушка Вали очень любила и не упускала случая напомнить, что узор на ней – не просто красивое сочетание цветов и линий, а вечное напоминание о блокаде Ленинграда.

– О чём? – меланхолично поинтересовалась ее дочь. Она примостилась на стуле около кровати, и, облокотившись локтем на его спинку, подпирала ладонью усталую голову.

– Ни о чём, а о ком. Об этом её, как там его?.. – она пренебрежительно пощелкала пухлыми суховатыми пальцами.

Светлана едва заметно вдохнула. О том, что избранника внучки зовут Андреем, Ирина Аркадьевна помнила прекрасно, но всякий раз имитировала забывчивость, считая, что таким образом подчеркивает своё к нему отношение.

– И что ты хочешь, чтобы я ей сказала?

– Что в этой истории пора ставить точку! – Валина бабушка решительно звякнула донышком чашки о блюдце. – Поиграли и хватит! Я не понимаю, чего вы с Иваном тянете? Дождётесь, что будет уже поздно!

– Для чего поздно, мам?

– Вот выскочит Валюша замуж за этого охламона, тогда узнаешь для чего! – в сердцах воскликнула Ирина Аркадьевна. – Или ты считаешь, что он подходящая для неё партия?

– Тише! – шикнула Светлана, опасаясь, что дочь их услышит. Она поднялась, на цыпочках подошла к двери и прислушалась – в квартире было тихо. Видимо, Валя еще не вернулась со своего свидания. – Мам, я не могу сказать, что я от него в восторге – всё-таки, развод за плечами, и ребёнок есть. Но, с другой стороны, это ещё не преступление. Главное, что Вале с ним хорошо. Твоё мнение на этот счёт ей прекрасно известно, насчёт моего отношения она тоже в курсе, а решать за неё мы всё равно не можем.

– Что значит «не можем»?! В данной ситуации не только можем, но и должны!

– Мама! Что ты такое говоришь? И как ты вообще тебе это представляешь? Она взрослый человек, давно сама знает, что ей делать и как ей быть…

– Тоже мне, нашла взрослую! У неё в голове ни бум-бум, одни глупости на уме! Запретить ей с ним встречаться, и дело с концом! Сама не можешь – Ваню попроси! Так даже ещё лучше будет, его она точно послушает.