Я с тобой развожусь

- Я вызвал скорую, - отвечает хрипло. - По дороге ты начала плакать, практически впала в истерику. Поэтому тебе вкололи успокоительное.                                            

Так вот почему воспоминания такие обрывистые. Я сглатываю, прежде, чем сказать:               

- Мой врач предупреждала, что мне нельзя нервничать.                                                                  

- Прости.                                                                                                                                                             

- Ян…                                                                                                                                                                      

Мне нужно задать ему этот вопрос. Нужно понять. И нам обоим пора начать говорить прямо.        

- Да? - отзывается он и я делаю глубокий вдох, а потом выпаливаю:                                                   

- Если это не твой ребенок, что тогда?                                                                                                       

Он сжимает челюсти так, что резко обозначаются скулы. После паузы произносит:                       

- Тогда будет так, как ты решишь.                                                                                                                       

- И ты готов будешь принять чужого ребенка?                                                                                           

- Я не готов отпускать тебя, если ты еще не поняла.                                                                               

У меня внутри снова что-то ноет. Наверно, та эфемерная душа, не имеющая физического воплощения, но доставляющая такую настоящую боль.                                                              

- Жаль, что за прожитые вместе годы ты так и не понял сам - я никогда и на кого другого даже не смотрела.      

Он резко вскакивает на ноги, проводит нервным движением по волосам:                                        

- Это значит… что ребенок мой?                                                                                                                      

Я поджимаю губы. Затем - передергиваю плечами:                                                                           

- Ты сам ответил на свой вопрос.                                                                                                                 

- Почему ты не могла мне этого сразу сказать?!                                                                                           

- Потому что я больше тебе не доверяю!                                                                                                    

Последние фразы звучат на повышенных тонах. В палату сразу же врывается врач и вперяет в нас по очереди грозный взгляд:      

- Что тут происходит? Вам нельзя волноваться!                                                                                    

Эта фраза возвращает меня к прежним страхам. Я боюсь услышать ответ, но все же задаю вопрос:  

- Что со мной? Что с моим ребенком?                                                                                                       

Фраза врача звучит почти как приговор:                                                                                                        

- У вас угроза прерывания. Это не так страшно, как звучит, но может стать страшнее, если продолжите в том же духе.        

Я перевожу взгляд на Яна. Меня снова начинает бить мелкая дрожь. Все же я была права - нам нужно побыть по отдельности. Наши разговоры сейчас не приносят абсолютно ничего, кроме нервов.        

- Уходи, - прошу глухо.                                                                                                                                          

На его лице застывает непонимание:                                                                                                               

- Но…                                                                                                                                                                                    

- Уходи! - вырывается уже почти истерически.                                                                                                   

А следом все окружающие звуки тонут в моем собственном жалобном всхлипе.  

Часть 26. Ян

- Ян, мне очень жаль, что такое произошло, - чуть нараспев говорит Аманда, когда мы встречаемся с ней в кафе, чтобы обсудить сразу несколько важных тем.         

Во-первых, прекратить те слухи и сплетни, что так или иначе продолжали появляться в сми. Нет, Аманда совсем не была их причиной, но тоже была заинтересована в том, чтобы они исчезли с таблоидов. Во-вторых, обговорить тот факт, в котором, как я надеялся, она не сомневалась, что наше сотрудничество невозможно. По крайней мере, пока.         

- Все будет в порядке, - спасибо.        

Мы устраиваемся за столиком. Кругом - никого. Официант быстро принимает наш заказ и удаляется. Аманда прикрывает глаза и качает головой.        

- Не представляю, что я стала бы делать, случись со мной такое, - говорит она, положив руку на свой живот.         

- Я предпочту не касаться этой темы, окей?         

И вообще запретить всем лезть туда, куда лезть совершенно не стоит. Я, Рита и наш будущий ребенок (до сих пор не свыкся с этой мыслью, но каждый раз, когда думаю о том, что у меня будет сын, или дочь - по телу как будто проходит волнами то, что я когда-то называл счастьем) - это только мы втроем и больше никого.          

- Разумеется, Ян! Прости.        

Аманда чуть натянуто улыбается и, подавшись ко мне через стол, кладет ладонь поверх моей руки.      

- Но знай, что мне бы очень хотелось, чтобы ты считал меня своим другом.           

- Спасибо.       

Высвободив руку, даю возможность официанту расставить для нас принесенный заказ. Мысли вновь направлены на мою жену. Я и напиток-то заказал себе тот, который любит она.        

- Я хочу сделать опровержение тех «жареных недофактов», которые осветило сми, - говорю тихо, отпив глоток гречишного чая.          

- О, я думала об этом! - мгновенно оживляется Аманда. - Знаешь, моему мужу совершенно плевать на то, что они там пишут. Но я знаю, что Марго не настолько спокойна. К тому же, она в положении, да еще и… - Аманда делает паузу, но тут же продолжает: - Возможно, нам стоит озвучить это опровержение на вашем шоу? Разумеется, когда Марго станет лучше.         

Невольно поморщившись, я вновь делаю глоток чая.         

- Подумаем, как это сделать, - говорю уклончиво. Аманда кивает в ответ, смотрит выжидательно, зная, что на этом наша беседа не завершится. - Еще я хотел пока приостановить все возможные переговоры по сотрудничеству.         

- Понимаю, - пожимает плечами Аманда. - Если бы ты не заговорил об этом сам, то я сделала бы это за тебя. Но буду надеяться, что когда-нибудь мы вернемся к этому вопросу.          

В общем и целом, ничего особенного мы не обсуждаем. Но вдруг накатывает какое-то ощущение безнадежности. И связано оно совсем не с Амандой. Просто за последнее время жизнь повернулась ко мне задницей, а я растерян и не могу понять, что со всем этим делать. Потому что куда ни плюнь - всюду все плохо.          

- Спасибо. А сейчас извини, мне нужно идти.       

Заплатив по счету, поднимаюсь из-за стола и просто ухожу. Аманда не произносит ни слова, просто смотрит на меня, провожая взглядом до двери, и, наверно, я ей за это даже благодарен.